Где ты теперь?

— Нельзя ли мне спрятаться на заднем сиденье и проехать пару кварталов? — взмолилась я.

Он сочувственно посмотрел.

— Мисс Маккензи, я, конечно, понимаю, почему вы хотите избежать внимания прессы и телевидения, но, к сожалению, я не тот, кто может вам помочь. Я федеральный судья.

Я чуть не расхохоталась от такого совпадения. Но тут судья окликнул еще одного человека, только что вышедшего из лифта.

— Привет, Дэвид, — сказал он. — Этой молодой даме нужна помощь, и я знаю, ты не откажешь.

Чувствуя, как горят от стыда щеки, я поблагодарила обоих.

Дэвид, кем бы он ни был, высадил меня на углу Парк-авеню и Пятьдесят седьмой. Остаток пути я прошла пешком, в моих мыслях царил такой же хаос, как на обочине, куда ветер сдувает клочки бумаг. Май подходил к концу. «О Мэри, королева ангелов, королева мая, сегодня мы коронуем тебя венком из цветов». Когда-то мы пели это каждый май в школе, и однажды, в семилетнем возрасте, мне доверили короновать статую Святой Девы.

А теперь припомним, что было сегодня — я согнулась в три погибели на полу в машине, чтобы избежать микрофонов и камер!

Оказавшись в офисе Лукаса Ривза и увидев этого маленького крепкого мужчину с зычным голосом, я снова сумела сосредоточиться. Он энергично пожал мне руку, словно понимая, как необходимо мне человеческое тепло.

— Проходите сюда, Каролин, — сказал он. — Здесь у меня целая выставка.

Он привел меня в большой конференц-зал, где стены были увешаны увеличенными фотографиями лиц. Некоторые снимки были сделаны в помещении, другие — явно на улице.

— Здесь все с самого начала, с пропажи первой девушки десять лет назад, — пояснил Ривз. — Мы отобрали их из газет, телевизионных репортажей, пленок с камер наблюдений. Они были сделаны внутри клубов и снаружи. Я пригласил детективов из офиса окружного прокурора, чтобы ребята пришли и внимательно все рассмотрели — быть может, какое-нибудь лицо напомнит упущенную до сих пор деталь. Почему бы и вам не взглянуть на них?

Я обошла комнату, останавливаясь у снимков Мака и Ника и некоторых их друзей в том первом клубе. Какие они здесь молодые, подумала я. Двигаясь вдоль стен, переходя от одного коллажа к другому, я внимательно вглядывалась в лица. У одной фотографии я на секунду задержалась. Вроде бы похож… — подумала я и чуть не рассмеялась. Какая же я глупая. На фотографии даже нет лица — только глаза и лоб.

— Кого-нибудь узнали? — поинтересовался Лукас.

— Нет. Кроме, разумеется, Мака и Ника в том первом клубе.

— Ладно. Пройдемте ко мне в кабинет.

Когда мы устроились и нам по заведенному ритуалу подали кофе, я рассказала Лукасу Ривзу о том, что узнала на острове Мартас-Винъярд. Он выслушал, с каждой секундой становясь все мрачнее.

— Теперь получается, что у Мака была очень весомая причина исчезнуть. Женщина, которую он не любил, носила его ребенка. Он не хотел жениться на ней. Он не хотел учиться на юриста. Поэтому предпочел бежать, чтобы не разочаровывать родителей, особенно вашего отца. В основе большинства преступлений лежит один из двух факторов — любовь или деньги. В деле Мака главным мотивом его исчезновения может оказаться отсутствие любви к Барбаре.

Ривз откинулся на стуле.

— Люди убегали и по менее серьезным причинам. Если — я повторю, если — Мак имеет отношение к смерти первой девушки, то это могло бы объяснить кражу пленок у его бывшей преподавательницы. На допросе она не могла объяснить причину его исчезновения, сказала лишь, что из него получился бы исключительно одаренный актер. Но возможно, он был с ней чересчур откровенен и поэтому решил, что нужно как-то забрать пленки с его уроками. Я изучил материалы дела. Смерть женщины была вызвана не столько оглушившим ее ударом, сколько падением на тротуар. Именно оно спровоцировало кровотечение в мозге, унесшее ее жизнь.

Ривз поднялся и подошел к окну.

— Каролин, остаются вопросы, на которые у нас пока нет ответов. Даже если ваш брат причастен к преступлениям, то, как мне кажется, не он один. — Он помолчал, после чего добавил: — Когда я позвонил капитану Ахерну, он не сообщил мне все, что сказала Лизи, но упомянул, что она говорила о Маке.

— Детектив Барротт передал мне ее слова в точности. — У меня сжалось горло, когда я повторила мучительное послание Лизи, а потом я привела свои аргументы, брошенные с криком в лицо Барротту.

— Вы абсолютно правы. Возможно, девушку вынудили назвать его имя.