Где воскресают бабочки

Тяжелые шторы лениво шевелятся, хотя окна плотно закрыты, но незримое дуновение ветра облетает каждого присутствующего. Марина тихо вскрикивает и жмурится, когда оно касается и ее. Люда только улыбается. Ее глаза светятся от гордости. А когда посреди стола начинает сгущаться воздух, будто кто-то лепит из него прозрачный силуэт девушки, тает и недоверие мужчин.

– Дух неупокоенный, спасибо, что явился к нам, – благодарит Руслан. Он старается дышать ровно, чтобы не позволить дурноте, подступающей к горлу, разрушить сеанс.

Дымчатый силуэт все больше приобретает очертания девушки, которая словно сбежала из черно-белого кино. Рука Валерия Валерьевича начинает нервно подрагивать, а Эдуард порывается, как и жена, закрыть глаза, но не может, и только пот льется по лицу, затекая за ворот рубашки. Людмила едва дышит. Руслан сильнее сжимает ее руку.

Получилось, получилось… Он не стал посмешищем! А ведь были случаи, когда духи игнорировали его зов. И никто не приходил.

Дикий визг Марины, от любопытства приоткрывшей глаза, взрывает тягучую тишину. Мужчины чудом удерживают ее руки и не позволяют разорвать круг.

– Дух, прошу ответь на мой вопрос и вопросы моих друзей, – торжественно произносит Руслан, но не успевает договорить.

Туманное видение рывком подлетает к нему, и он лишь успевает отклониться от неожиданности. Невесомый дух зависает прямо перед ним. И сердце забывает биться.

– Вы, – шипит призрак и медленно скользит вдоль их лиц, наконец, замирая напротив Руслана и Людмилы. Шепот мало похож на человеческий. Он напоминает сплетение многих голосов, словно с ними говорит весь потусторонний мир. – Руки моей сестры в крови по вашей вине! – шелестит призрак и с хлопком растворяется в воздухе, как только Людмила вырывает кисть из руки Руслана.

– Что это было?!– Эдуард вскакивает на ноги, опрокинув стул.

Комната наполняется живыми голосами. Валерий Валерьевич лезет под стол и ищет проектор в комнате. Марина заливается слезами и цепляется за мужа. А Людмила продолжает сидеть ровно, глядя прямо перед собой.

– Жизнь моя, – беспокоится Руслан и притрагивается к ее обнаженному плечу, но она резко встает и убегает прочь. Двери с протяжным скрипом раскачиваются после ее ухода, и в комнате вновь повисает натянутая и готовая порваться тишина.

***

Давно ее здесь не было. А ничего не изменилось. На многие километры вдаль убегает бесконечный туман, который издали похож на снежное марево. Оно лениво колышется. Пенные волны расходятся поверху ровными кругами, будто кто-то кинул камень.

Элина подходит к качелям и осторожно садится на деревянное сидение. Они протяжно скрипят, словно хотят ее прогнать. Но она отталкивается ногами и раскачивается, разгоняя туман цвета пыли.

– Я ведь сплю? – в пустоту произносит она и слышит позади себя родной сердцу голос.

– Да.

Ливия подходит к ней и садится рядом. Знакомые хвостики темно-русого цвета, розовое платье с рюшами. Она замерла в возрасте шестнадцати лет. Ее сестра. Ее ангел-хранитель. Которую убили братья Бессоновы.

– Ты повзрослела, – умиляется Ливия и кладет голову ей на плечо.

– Скорее постарела, – усмехается Элина. На душе спокойно. И хочется, чтобы так осталось навсегда. – Ты вновь решила меня предупредить? Я ведь все равно не запомню…

– Но возможно твое подсознание в нужный момент подскажет тебе правильный выбор.

Ливия резко выпрямляется и смотрит на Элину так долго и пронзительно, что спокойствие растворяется.

– Выбор? – ей не хочется знать ответ.

– Я не хочу, чтобы ты замарала руки в крови. Не убивай Бессонова…

Элина с тихим криком просыпается и тут же стонет. Массирует затекшее плечо. Она сама не заметила, как уснула в дороге.

Накатывает странное чувство. Словно она побывала в детстве. Но стоит напрячь память и ничего. Только белоснежный туман и чьи-то слова: …Не убивай Бессонова…