Где зима тебя настигнет

Она не хотела, чтобы он видел ее лицо. Когда она говорила о своей семье.

— Пошли, — устало сказал он. — Вернемся в дом, в тепло.

Пока они шли по двору, Трэз не мог избавиться от чувства, что настрой окончательно испорчен.

И он не знал, как его вернуть.

***

Тэрэза зашла в дом, чувствуя себя глупо и немного грустно. Она стряхнула снег на придверном коврике, ненавидя себя за мысли о брате и старых добрых временах, когда они сбегали вместе… и чтобы уйти от этих мыслей, она воспроизвела в памяти свой блестящий, гениальный побег со второго этажа… и снова разразилась смехом. Опустив голову и пытаясь взять себя в руки, она подошла к столу и встала перед четырьмя идеально сложными бумажными пакетами из «Ханнафорда»…

— Стой, продукты? — спросила она. — Вот кто приходил?

Она выпрыгнула из окна ради доставки еды? Трэз спустился на первый этаж как агент 007… из-за еды?

— Да, — ответил Трэз, закрывая раздвижную дверь.

Тэрэза накрыла рот рукой, абсурдность всей ситуации едва не заставила ее фыркнуть. И она, правда, собиралась смолчать… ведь Трэз очевидно не в том настроении, и она пожалела, что ее смех не такой мелодичный и женственный, как у некоторых женщин. У нее он резче, грубее. Так стадо буйволов с разбегу влетает в реку.

Ну ооооочень изящно.

И учитывая, что Трэз не разделял ее восторг, когда закрыл дверь и перепроверил замок, Тэрэза более чем хотела сдержать проявление эмоций. Но блин. С прошлой ночи ей казалось, что ее жизнь побывала в блендере, все вокруг вращалось с бешеной скоростью. И учитывая, что она успела раздеться перед ним на девяносто пять процентов, он достал пистолет, а она в итоге выпрыгнула в сугроб из окна?

Из-за курьера с продуктами?

Стиснув зубы, она сказала себе, что пора взрослеть…

Звук, вырвавшийся из ее горла, было невозможно сдержать, и Трэз резко посмотрел на нее. Словно боялся, что у нее случилась легочная эмболия.

— Прости, но это слишком смешно, — пробормотала Тэрэза.

— Да, действительно. — Он улыбнулся, но потом вмиг стал серьезным. — Ты не голодна?

Тэрэза наблюдала, как он открыл холодильник и заглянул внутрь. Трэз стоял и смотрел, и Тэрэза понимала, что содержимое полок тут не при чем — там было лишь молоко, несоленое масло и бумажная упаковка из мясной лавки, с мясом или птицей.

— Трэз, что не так? — спросила она, теряя веселость.

— Ничего. — Он закрыл дверь и потянулся к шкафчику. — Смотри, хлопья.

Тэрэза сняла парку и подошла к нему. Прикоснувшись к его руке, она подождала, когда Трэз посмотрит на нее.

— Поговори со мной.

Закрыв шкафчик, он отошел от нее на расстояние. Его лицо было настолько напряженным, она боялась, что он уйдет или… Прогонит ее. И да, он принялся расхаживать из стороны в сторону.

— Слушай, — сказала она, — если хочешь побыть в одиночестве, просто скажи. Но если я остаюсь, то нам придется поговорить. Я не останусь в этом молчании до конца ночи.

Трэз замер и удивленно посмотрел на нее.

— Прости. Я задумался о произошедшем, ты не при чем. И нет, я не хочу, чтобы ты уходила.

— Что ж, посмотри на это иначе: по крайней мере, ты уже как пять минут не держишь в руке пистолет. — Когда он рассмеялся, Тэрэза решила, что это хороший знак, и улыбнулась ему. — Я голодная. А ты?

— Я поел в клубе, когда вышибалы заказали пиццу. Чего желаешь?

— Я бы поела хлопья, если не возражаешь.

— Разреши поухаживать за тобой.

Тэрэза поняла, что ему нужно чем-то занять руки, поэтому просто села за стол. А когда он поставил перед ней чашку с ложкой, нераспечатанную упаковку с хлопьями, и молоко, Тэрэза наблюдала за ним, словно смотрела любимый фильм: его тело было таким сильным и огромным, но он буквально порхал по кухне.

Если бы она могла обсудить с ним то, что занимало его мысли?

Потому что, без обид, но драма тут не при чем. Это только предлог.

Когда Трэз сел напротив нее, Тэрэза открыла пачку и насыпала себе две порции. Потом оглянулась по сторонам и, встав, подошла к раковине. Возле крана был рулон с бумажными полотенцами, и она оторвала одно и, вернувшись, разложила его на столешницу.

— Знаю, это странно, — сказала она. — Но что есть.

Трэз склонил голову, когда Тэрэза начала выбирать изюм из чашки и складывать его на бумажное полотенце. Она аккуратно перебрала хлопья ложкой.

— Можно спросить, что ты делаешь?

Тэрэза подняла взгляд.

— Одна изюминка на ложку, вот идеальное соотношение, не слишком сладко, но и не переборщишь со злаками. Они добавляют слишком много сухофруктов.

— Никогда не думал об этом.

— Трэз, злаки — дело серьезное. — Она покачала ложкой. — Тот же вопрос и с сандэем[30]. Важно подобрать правильную комбинацию ириса и мороженого на каждую ложку.

— Что насчет взбитых сливок?

— На сандее? — когда он кивнул, Тэрэза дернулась при одной мысли. — Нет, нет и еще раз нет. Никаких орехов, взбитых сливок, вишни. Это лишнее. И мешает вкусовым рецепторам.

— И пицца?

— Только сырная, широкий бортик и немного соуса.

— Сэндвичи.

Сняв крышку, она налила молока до нужного уровня.

— Два кусочка мяса, без сыра, немного майонеза.

— Без помидора и листьев салата?

— Та же песня, что и с орехами, сливками и вишней.

— Необязательно.