Гекатомба

Ладонь Аглаи сделалась необычайно сухой и холодной, но вдруг в нее будто сыпанули горсть горячих углей. Она сжала зубы, на лбу выступили крупные капли пота. По спине, между лопатками, медленно заскользила капля... еще одна... еще... Кожа лица приобрела восковой оттенок, губы приоткрылись, обнажая стиснутые зубы. Она отняла руку от ствола, вторую высвободила от поводка. Распустив волосы и скинув легкий плащ, рывком сбросила с ног туфли-лодочки. Вслед за ними полетел пояс с платья... Собираясь ехать на место преступления, она специально не одела нижнее белье. Будь ее воля, она вообще осталась бы в чем мать родила, если бы не провожатые, которым подобный вид вряд ли прибавил бы здоровья и неизвестно как отразился на рассудке.

Освободившись от одежды, стоя босыми ногами на земле, едва присыпанной опавшими листьями, она глубоко вдохнула, сложила на груди руки крест-накрест, охватывая плечи. Тряхнув огненной гривой волос, смежила веки, опустила голову и замерла неподвижно, сосредоточившись мысленно на стволе дерева, где только что покоилась ее ладонь.

Свободна.

Я свободна от мира людей.

Я возвращаюсь к началу, откуда пришла.

Матери мои, Земля и Вода, отцы мои, Огонь и Воздух! Позвольте вернуться в Дом, где между Солнцем и Луной качается моя колыбель.

Позвольте мне стать дождем и ветром, деревом и камнем, небом и птицей. Позвольте понять язык тех, кто со мной из одной колыбели, но до поры молчит. Я пришла за знанием.

Клянусь, что не возьму от него ни богатства, ни славы, ни власти. Мне нужны только истина и добро...

Жарков, пригибаясь, отводя руками ветки, с трудом продирался сквозь густой подлесок. "И как она через него слепая лезла? - думал, чертыхаясь вполголоса. - Начальству, конечно, виднее, но "экскурсия на природу" сильно смахивает на массовое помешательство. Слепая деваха утащила в лес четырех здоровых (надеюсь, во всех отношениях) мужиков. Да-а, докатилось государство! Скоро фоторобот по хрустальным шарам составлять начнем, в операх - колдуны и алхимики бегать станут, а "малины" - по звездам и расположению светил вычислять. Умора, да и только! Хотя... Начальство можно и понять. Когда под тобой мягкое кресло закачается, не за соломинку - за метлу ухватишься. С самим дьяволом сделку заключишь, потому как в противном случае - полный "обломов"! Сегодня твоя лапа весь город держит, а завтра не лапа, а так, скрюченные пальчики рядового пенсионера и заискивающий взгляд в окошко сберкассы: "Девоньки, есть пенсия?" - "Еще не перечислили!" - рявкнут "девоньки", да таким тоном, что сразу вспомнишь, кто ты есть на самом деле: даже не мусор, а так себе, соринка в масштабах государства.

Понимать, мол, надо: мы МВФ миллиарды должны, а тут вы со своей пенсией. Ходите, ногами шаркаете, просите чего-то. Ложились бы да спали... вечным сном. Вон земли свободной сколько. Марш, марш вперед, пенсионный народ! У кого денег на оркерстр нет - не беда: национальный гимн сыграем. Вы только в темпе и поплотнее укладывайтесь... Тьфу, блин! Что это за бред в голову лезет", - не на шутку испугался Михаил.

Помянутый ни к месту бред не замедлил материализоваться в жуткий, собачий вой. Жарков споткнулся, одна из веток с силой стеганула по лицу и он, вскрикнув, со смаком выматерился.

- Чует мое сердце, из леса две "аглаи" выйдут: Осенева и Жарков, высказался он вслух о себе в третьем лице. - Ничего, не пропаду. Пойду слепым бандуристом в ансамбль песни и пляски МВД. Буду былины слагать о... - он не договорил, поежившись от пронзительного холода.

Жарков остановился и огляделся. Быстро темнело и Михаил бросил взгляд на часы. "День, а темно, как в сумерках", - отметил про себя. Сквозь верхушки деревьев просматривалось мрачное, затянутое грозовыми тучами, небо.

- Тучи над городом встали, - запел Михаил, продираясь меж деревьев. Где же ты, наша Аглая? Черт тебя, ведьму, возьми! Аглая-я-а-а! - закричал и вмиг задохнулся от порыва шквального ветра. Он надрывно закашлялся, зло сплюнул под ноги и тут же получил по лицу хлесткий удар веткой. - Да что же это, мать твою, за сказочный, венский лес такой! - заорал он в бешенстве, пытаясь унять дрожь. Ветер рвал одежду, голые ветки, ощетинившись, не давали сдвинуться с места. - Где эта чародейка, Мэри Жопинс заховалась, в конце-то концов?! Аглая-я-а-аа! Ау! - выкрикнул Жарков и невольно засмеялся.

"Ну да, "ау" - в самый раз! Согласно оперативной обстановке. Позывные, так сказать. Ни фига себе, в лесок сходили! - подумал Михаил, обхватывая руками ствол ближайшего дерева. С неба хлынул ливень. - Ну, ва-а-аще класс! Щас попьем водички, успокоимся и пойдем искать добрую девушку Аглаю с ее "чинганчгуками" клыкастыми."