Ген подчинения. Тома 1 и 2

— Я слишком долго живу, чтобы верить в бескорыстное «благо во имя блага», молодой человек. Сколько Вам, пятьдесят, сто пятьдесят? — Она что, издевается надо мной? Разве я выгляжу на этот возраст?! Ах, колпак и мантия, точно… — Мне гораздо больше. — Видимо она не уймется, покуда не услышит то, чего желает. Ладно, Кио в своё время не захотела об этом говорить, так что, может, хоть эта окажется посговорчивее.

— Информация, Ваша сестра… — Услышав, видимо, для себя достаточно, та, улыбнувшись, останавливающе выставила трясущуюся руку.

— Не продолжайте. Скупердяйка Цзин, ха… — намекая на то, что можно начинать, опустила голову старуха.

— И что, Вы даже не спросите, что именно за информация мне нужна? — В этот раз была моя очередь удивляться.

— Разумеется, спрошу, но только не у Вас. — Видимо, раскусив, что я пытаюсь выяснить желаемое через неё, ответила старуха, после чего мы приступили к процедуре «омолаживания».

Тянуть дрянь из её сердца одним пальцем оказалось куда более долгой затеей, чем я предполагал, но зато вместо предсмертных агоний, скручиваний и прочего, наблюдалось лишь её постепенное преображение, а также выход чёрной жижи через нос и рот. Та просто сплёвывала в любезно предоставленный кем-то из стражей платок.

— Я видела, что было с предыдущими, проходившими обряд. Если Вы думаете, что столь снисходительное отношение ко мне поможет Вам что-то разузнать, то не тратьте Ваше и моё время. — Вод же нахальное хамло, я, видите ли, тут ей жизнь спасаю, а она меня ещё и подгоняет! Ну бля, сама напросилась…

Четыре других пальца коснулись её вены, заставив ту, стиснув зубы, согнуться. Это было ещё не слишком уж и грубо с моей стороны, ведь из кого-то я вырывал эту дрянь фактически руками, а не пальцами. Видя её недовольство, холодно произнес:

— Хотели быть как все, тогда не кидайте на меня столь грозных взглядов и терпите. — И терпела та весьма достойно, так и не пав на застеленные покрывала. Стиснув зубы, женщина перенесла все мучения, после чего дряблый лик сменился на какой-то совсем уж детский. Её длинные чёрные волосы уходили до самых пят, а глаза, глядя в них, было непонятно, то ли она обратилась, то ли всё так же сохраняет человечий образ. Как и Кио, после очищения та была сама способна подняться на ноги и спуститься с пьедестала, однако те громоздкие старческие одеяния, путавшиеся под ногами, вынудили женщину просить одного из стражей на руках вынести её из зала, дабы не предстать предо мной в неподобающем, оголенном виде.

— Мы ещё встретимся, шаман. — бросила на прощание она, после чего в моей голове раздался мощный удар, словно кто-то со всей дури вдарил по соборным колоколам.

По телу раскатился импульс, вызывающий анемию. Устало подняв взгляд, я вновь увидел это чёрное пятно. Нечто размытое, отдалённо напоминающее человеческий силуэт, сидело возле молодых лисиц, с опаской поглядывавших в мою сторону.

— Великий шаман, как Вы? С Вами всё в порядке? — Со второго или третьего раза услышал, как кто-то ко мне обращается. Едва моргнув, ко мне вернулся слух, а этой кляксы уже и след простыл.

Понимая, что появись здесь кто-то чужой, стража тотчас того бы скрутила, я осознавал, что это какой-то глюк или частичка проклятия, впитанного мною ранее. Перспектива за сутки свести себя с ума не сильно радовала, так что мною было принято решение взять небольшой перерыв. Нужно убедиться, что моё же проклятие не уничтожит меня в момент, когда я помогаю другим, ибо при всём моём уважении к хвостатым у меня век и без того короткий, а погибать смертью мученика ради того, чтобы кто-то жил вечно, — такое себе, да и требовалась содрать с Кио хотя бы часть обещанной платы. Я обязан был узнать, чего же такого может дать Хэ триаде, и в частности Укуну.

Рыжая плутовка Хуалинг многое для меня сделала, а ещё, кажется, я действительно на неё запал. Из всех доступных женщин, что были под рукой, запал именно на ту, что заметила меня раньше всех, а после закидала тоннами бумажек в надежде сделать из меня профессионала. Глупо. Быть может, это и никакая не любовь вовсе, а банальное беспокойство и желание помочь тому, кому сейчас угрожает опасность. Сам не знаю.

Просто вечно лезу не в своё дело, вечно получаю шишки, и всё ради чего? Ради того, чтобы кто-то мне сказал «спасибо»? Нет, эгоисту вроде меня нет дела до чужих благодарностей, тогда зачем? Спросил бы кто-то поумнее меня, а я бы ответил — чтобы иметь возможность спать спокойно, зная, что все предоставленные жизнью возможности я использовал на максимум, и плевать, усну я обычным послеобеденным сном или вечным. Ведь к своим, прожитым годам я знал, что там, сверху над нами, уже были те, кто наблюдали за каждым моим поступком и шагом, те, к кому я мог прийти и честно сказать: «вы же видели, друзья, я сделал всё, что мог».

Глава 40

Словив себя на ебанутой мысли, что уже прощаюсь с жизнью, я подорвался с места, желая остудить голову. Подобная героическая лебеда периодически двигала и без того подвижную кукушку в неправильном направлении, однако сделать с собой ничего не мог.