Генерал армии А. А. Епишев

Вновь двухсоткилометровый марш войск. В том, что он завершился в основном успешно, была заслуга и партийно-политической работы. Многого добились командиры, политорганы, партийные и комсомольские организации. Большинство воинов прониклись глубоким пониманием важности скрытной переброски сил. Однако сделали не все. Почему не удалось обеспечить полную скрытность передвижения войск? Как могло случиться, что противнику в какой-то мере удалось предугадать подготовку наступательной операции, направление главного удара в ней? Такие мысли не покидали и Алексея Алексеевича, когда он вслушивался в выступление командующего фронтом. И. С. Конев вновь приехал в штаб 38-й армии накануне наступления. Он предупредил, что согласно данным разведки на ряде участков возможен отвод войск противника с занимаемых им позиций в глубину обороны с целью избежать потерь от нашей артиллерийской подготовки. Стало быть, гитлеровское командование располагает какими-то данными о нашей подготовке к наступлению? Видимо, оно стремится к тому, чтобы массированный огонь нашей артиллерии, удары авиации обрушились на пустые траншеи. В таком случае накопленные запасы снарядов, бомб будут выброшены на ветер.

Военный совет, штаб армии всесторонне осмысливали обстановку. Как сорвать замысел врага? Попросили командование дивизии 60-й армии, занимавшей здесь оборону, усилить наблюдение, чтобы установить возможный преднамеренный отход с первой траншеи. Организовали поисковые группы разведчиков, активно вели подслушивание и разведку боем.

Становилось все более очевидным, что гитлеровское командование большие надежды возлагает на свою оборону. Оно стремилось во что бы то ни стало удержать в своих руках Западную Украину. С ее утратой враг лишался не только важных видов сырья. С освобождением Львова для нас открывался путь в южную часть Польши и в Чехословакию. Это вынуждало противника держать здесь крупные силы. Только в полосе 38-й армии действовали почти половина сил группы армий «Северная Украина», до 18 дивизий, из них две танковые и одна моторизованная, много других отдельных частей и подразделений. Немецко-фашистские войска опирались на хорошо подготовленную и глубоко эшелонированную оборону[83].

К сожалению, времени для изучения сил противника на направлении предстоящего наступления не оставалось. Войска 38-й армии вышли к Тернополю за четыре дня до начала операции. Тут же соединения и части получали боевые задачи, приступали к отработке взаимодействия. Все делалось для того, чтобы в сжатые сроки пополнить дивизии, полки людьми, боеприпасами, продовольствием.

Четыре дня. Казалось, никогда прежде так не был наполнен заботами, трудом каждый час. Командарм, члены Военного совета практически все время находились в войсках. Впоследствии Алексей Алексеевич вспоминал: «Все мы выглядели усталыми от бессонных ночей, и в то же время каждый испытывал необычайный прилив сил. Радовали и сообщения Совинформбюро о боевых успехах других фронтов, и понимание того, что мы также готовим удар, который окончательно выбросит врага с родной земли и перенесет войну за пределы нашей Родины».

Все внимание командиров, политорганов, партийных организаций теперь обращалось на достижение высокого наступательного порыва в войсках, на воспитание у личного состава жгучей ненависти к врагу. Были укреплены ротные, батальонные партийные организации. В войсках царил высокий патриотический подъем, душой которого были коммунисты и комсомольцы. Воины горели одним желанием — скорее завершить освобождение западных земель Советской Украины, вызволить из неволи порабощенных гитлеровцами людей, протянуть братскую руку помощи польскому и чехословацкому народам.