Генерал армии Черняховский

— Напрасно полагаете, что Мехлис остался таким же, каким был на Крымфронте. — Голос Сталина стал мягче. — Вероятно, вам известно, что за попытку свалить вину на других он был снят с должности заместителя Наркома обороны и понижен в воинском звании. После этого вряд ли он станет вести себя по-старому. — Сталин помедлил. — Ну, хорошо. Раз вы просите, мы его направим к товарищу Петрову. А пока — приступайте. По оперативным вопросам подробнее введет вас в обстановку товарищ Антонов. Во избежание раздора между вами и Петровым при разделении Западного фронта и чтобы все происходящее правильно воспринял товарищ Соколовский, с вами поедет генерал Штеменко.

Сталин помолчал и добавил:

— На период наступления представителем Ставки у вас будет товарищ Василевский. Это не означает дублирования. Василевский имеет круг своих вопросов, его дело — координация усилий нескольких фронтов для решения единой задачи. Кстати, у него есть чему поучиться, и с ним можно посоветоваться. — Сталин встал, дал понять — беседа закончена.

— Все ясно, товарищ Сталин. Для меня, начинающего командующего фронтом, очень важно будет во время операции получить полезные советы и необходимую поддержку от столь авторитетного военачальника, как Александр Михайлович Василевский.

— Как вам известно, командующий фронтом подчиняется непосредственно Верховному Главнокомандующему, так что звоните мне по ВЧ в любое время. Если еще есть какие вопросы, слушаю.

— Вопросов нет.

— На Политбюро вашу кандидатуру утвердили, поздравляю и желаю успеха. Вам сегодня же необходимо выехать в штаб фронта. — Сталин подал Черняховскому руку, именно подал, а не пожал, это была его обычная манера.

И вот Иван Данилович в тихой, ухоженной красоте Кремля: древние зубчатые стены, храмы и колокольни — сама история здесь ощущается во всем. И Черняховский ощутил себя отныне частицей, участником этой истории не только потому, что он теперь большая величина — командующий фронтом, а главное, что он встретился, говорил, получил благословение Сталина. Все, что связано со Сталиным, это история. Он подлинно историческая личность. Черняховский искренно уважал его и был счастлив от состоявшейся встречи.

Иван Данилович после беседы в Генштабе с Антоновым заехал домой, буквально на бегу попрощался с женой и детьми, вылетел на фронт вместе в генерал-полковником Штеменко.

За те дни, что он был в Москве, принимал дела 3-го Белорусского фронта, прозвучало несколько приказов фронту Жукова, который освободил Староконстантинов, Дубно, Кременец, Винницу. В этих приказах были имена соратников по 60-й армии, но фамилии Черняховского уже не было. Это царапнуло по самолюбию. Но в как бы итоговом приказе Верховного от 24 марта было сказано:

«Войска 1-го Украинского фронта, отбив все контратаки противника на участке Тернополь, Проскуров и измотав в этих боях контратакующие здесь танковые и пехотные дивизии немцев, на днях внезапно для врага сами перешли в наступление и прорвали его фронт.

За четыре дня наступательных боев войска 1-го Украинского фронта продвинулись вперед от 60 до 100 километров, овладели городом и оперативно важным железнодорожным узлом Чертков, городом Гусятин, городом и железнодорожным узлом Залещики на реке Днестр и освободили более 400 других населенных пунктов.

В боях при осуществлении прорыва и за овладение городами Чертков, Гусятин и Залещики отличились войска генерал-полковника Черняховского, генерал-полковника Гречко, генерал-лейтенанта Журавлева, генерал-полковника Москаленко, генерал-лейтенанта Людникова…»

Далее перечислялись другие отличившиеся.

И Москва салютовала им 20 залпами из 220 орудий!

«Не забыли!» — с благодарностью подумал Иван Данилович.

Его не забыли не только в приказе Верховного, Указом Президиума Верховного Совета Черняховский был награжден орденом Кутузова I степени.

Командующий фронтом