Генерал армии Н. Ф. Ватутин

— Командир 45-й танковой бригады 4-го танкового корпуса подполковник Жидков! Виноват, товарищ командующий, не узнал в темноте.

— Нечего извиняться, вы все правильно сделали. Мало ли кто ездит ночью по дорогам да спрашивает. Как матчасть? Отставших машин нет?

— Никак нет.

— Продолжайте марш. И поторапливайтесь.

— Слушаюсь, товарищ командующий!

Когда танки прошли, поехали дальше. Через полчаса наткнулись на колонну артиллерии. Она стояла. Оказалось, что на подъеме через овраг опрокинулся один из тягачей и загородил дорогу. Теперь его пытались поставить на гусеницы.

— Но почему стоит основная колонна? — выслушав рапорт майора, командира артполка, недовольно спросил Ватутин. — Вы что, ситуации не понимаете?! Оставьте пару тягачей, а остальным — вперед! — Прежде чем отпустить стоявшего навытяжку майора, пообещал: — Завтра днем непременно побываю у вас. Посмотрю огневые позиции. Если что не так, спрошу по всей строгости.

В машине приказал адъютанту:

— Запиши номер части и напомни мне завтра утром. Надо съездить туда и помочь майору. Он, видимо, недавно принял полк.

На КП 17-й воздушной армии попали под утро. Здесь Н. Ф. Ватутина встретили командарм генерал-майор авиации С. А. Красовский, его заместитель по политической части генерал-майор авиации В. Н. Толмачев и начальник штаба полковник К. И. Тельнов.

— Ну как дела, товарищи? — поздоровавшись, спросил Ватутин. — План боевого использования авиации готов?

— Так точно, — ответил Красовский.

— Что ж, давайте посмотрим.

Несколько дней назад Ватутин уже побывал в этой армии. Тогда он поставил перед ее командованием боевые задачи. 17-я воздушная должна была прикрыть ударную группировку 5-й танковой армии на исходном рубеже для наступления, содействовать войскам 5-й танковой и 21-й армий в прорыве обороны противника на направлении их главных ударов. Кроме того, авиаторам предстояло обеспечить ввод в прорыв подвижных соединений, содействовать их выходу в район города Калач и не допускать подхода резервов противника к участку прорыва и району действий подвижных соединений с юга и юго-запада[17].

Напряженно работал в эти дни оперативный отдел. Разрабатывались и уточнялись план боевого использования частей 17-й и 2-й воздушных армий, плановая таблица взаимодействия с войсками фронта, боевой приказ командующего армией и другие оперативные документы. Отделы штаба детально спланировали организацию боевого и оперативного, материального и аэродромного обеспечения боевых действий авиации. И вот теперь все это было представлено на рассмотрение и утверждение командующему войсками фронта.

— Чтобы завоевать и удержать господство в воздухе, — докладывал генерал Красовский, — буду уничтожать авиацию противника силами двух истребительных дивизий во время прикрытия ими сухопутных войск и обеспечения других родов авиации, а также ударами 221-й и 262-й бомбардировочных дивизий по вражеским аэродромам. Поддержку войск фронта в ходе прорыва обороны противника и ввода в прорыв подвижных соединений намерен осуществлять эшелонированными действиями групп штурмовиков. Для борьбы с подходящими резервами противника имею в готовности резерв — одну бомбардировочную дивизию и четыре полка ночных бомбардировщиков.

— Если я правильно понял, — сказал Ватутин, — в основу планирования боевых действий авиации положен принцип массирования ее сил на направлении главных ударов и тесного взаимодействия с сухопутными войсками?

— Так точно, — подтвердил Красовский. — Для чего пункты управления командующих армиями, моей и 2-й воздушной, будут развернуты неподалеку от вашего КП. В штабы 5-й танковой и 21-й армий мы направим авиационных представителей со средствами связи. Люди для этого уже подобраны и проинструктированы.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Ватутин. — А как вы намерены осуществлять приближение частей и соединений армии к районам предстоящих боевых действий?

— Чтобы замаскировать основные взлетно-посадочные полосы, личный состав батальонов аэродромного обслуживания оборудовал ложные аэродромы. С них будет имитироваться взлет самолетов. Для этого в ночное время станем запускать шары-пилоты с горящими лампочками[18].

— Что ж, — выслушав Красовского, подытожил Ватутин, — чувствуется, что у вас все продумано, учтено. Давайте карту. У меня лишь несколько частных замечаний, вернее, пожеланий. — И прежде чем утвердить план боевого использования авиации, он сделал на карте следующую запись: «Боевой авиации вести разведку на себя, искать объекты противника (резервы, колонны, районы сосредоточения). Быть готовой наносить массированные удары всей авиацией при обнаружении крупных резервов, особенно танковых и моторизованных дивизий противника».

Днем Н. Ф. Ватутин прибыл в 21-ю армию. Генерал И. М. Чистяков хотел было доложить по-уставному, но Николай Федорович взмахом руки остановил его:

— Не надо докладов, Иван Михайлович. Ведите-ка лучше в тепло да накормите чем-нибудь. Со вчерашнего вечера во рту маковой росинки не было. За столом и поговорим.