Генерал Багратион. Жизнь и война

Ней оборонялся против Багратиона умело, используя заранее подготовленные для встречи противника засеки, мешавшие проходу русских войск по лесным дорогам. Многим запомнился тогда эпизод героической атаки любимых Багратионом лейб-егерей под командой полковника Сен-При на французов, закрепившихся в одной из засек. Булгарин вспоминал: «Тут впервые увидел я геройство русского солдата, предводимого храбрыми начальниками. Полк, построившись в две батальонные колонны, двинулся с места так же стройно, как на ученье. Одной колонной командовал полковник Сен-При, а другою полковник Потемкин. Приближаясь к лесу, колонны разделились и выслали вперед стрелков, продолжая быстрое свое наступление. По условному сигналу оба батальона крикнули разом “Ура!” и бросились стремглав в штыки: батальон Потемкина прямо на засеки, а батальон Сен-При во фланг неприятеля. Французы дали залп, но это не удержало храбрых наших егерей — они полезли на засеки, очищая себе путь штыками. В одно мгновенье перестрелка прекратилась, и из леса раздались страшные вопли. Потом снова послышались ружейные выстрелы. Французы не устояли и бежали из леса…» Если Булгарин только наблюдал бой со стороны, то неизвестный нам русский офицер, оставивший записки (И. С. Тихонов считает, что это был А. В. Энгельгардт), сам участвовал в начале этой памятной атаки: «Когда полк приближался к месту сражения, я внутренне восхищался, что, наконец, желание мое исполнилось побывать и под неприятельскими пулями, и когда первый батальон готовился ко входу в лес, то я, командуя половинною четвертою ротою, пошел с моими солдатами вперед и, усмотря старого полковника Бернарбоса, я спросил, где неприятель, на что он мне ответил, чтоб я не горячился, ибо и здесь пули летают… С честью опередя его полк, я приказал солдатам скрыться за большими деревьями, а сам пошел вперед, чтобы, осмотря неприятельское положение, избрать лучшее средство к нападению на оного. Посреди свиста пуль я дошел не более 60 шагов до неприятеля, так что только один овраг отделял меня от оного, как рикошетный удар от пули пробил пяту моей ноги. Сгоряча мне показалось, что я не ранен, но, чувствуя в ноге тяжесть и льющуюся кровь, я крикнул солдат, которые, увидя меня, по особенной любви ко мне, человек более десяти, бросились ко мне, невзирая на смертоносную опасность. Их усердие ко мне стоило двум жизни и одного ранило, меня отвели к фронту второго батальона. Граф Сент-Приэ, усмотря меня раненым, показал искреннее сожаление ко мне и тотчас велел второму батальону двинуться в обход». Это и была описанная выше Булгариным атака Сен-При во фланг французам. Беннигсен писал о происшедшем: «Эту атаку егерей можно поставить примером храбрости и отваги, покрывшей славою егерский полк, и в особенности офицеров, бывших во главе баталионов». Булгарин добавляет: «Ни на одном маневре не было произведено такого ловкого и стройного движения, как штурм засек и изгнание французов из леса при Пассарге гвардейскими егерями. Лейб-гвардии Егерский полк был тогда чудный полк, решительно первый полк в русском войске!» Багратиону как шефу егерей было чем гордиться. Упомянутый выше офицер — автор мемуаров — вспоминал, впрочем, как дорого обошлась эта атака гвардейским егерям: «Полк потерял более 250 убитыми и ранеными, и в сем жарком деле лишились мы лучших офицеров. Достойнейший наш предводитель граф Сент-Приэ был ранен в берцо левой ноги так, что навсегда остался коротконогим, его родной брат подпоручик Сент-Приэ — в грудь навылет, храбрый капитан Ридингер, который командовал под Потемкиным первым батальоном, — шомполом в брюхо, добрый капитан Вульф убит был наповал, просвещенно-храбрый Делагард ранен был в бок, удалой и забавный мой артельщик Догоновский, получа пулю в горло, чрез час умер, а мне сие первое вступление на Марсово поприще, за лишнюю мою быстроту, отняло способ служить против других выскочкою, ибо лишило меня ноги, которая никогда у меня не вырастет»67.

Как бы то ни было, Ней благополучно отступил за реку. Правда, он потерял вагенбург вместе со своей каретой, в которой казаки нашли серебряный сервиз, а также… женские украшения (верно, трофеи маршала). Кроме того, казакам достались все экипажи генералов и офицеров корпуса Нея. бесчисленные фуры. Они же из своих поисков привели около 500 пленных, а однажды — целый бордель из двадцати пяти девиц легкого поведения, которых везли в обозе склонные к удовольствиям французы.