Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

По Положению Совет обладал широкими полномочиями: назначал главнокомандующего, вел переговоры с союзниками, формировал местную казну и местное законодательство⁴.

Здесь же было объявлено об избрании Временного Союзного правительства – исполнительного органа Совета Союза – немногочисленного по составу: главнокомандующего и заведующего военно-морским отделом, заведующих финансами Союза, внешними сношениями, внутренними делами (с отделами: путей сообщения, торговли, земледелия, почт и телеграфа) и судной частью. В первоначальном проекте Временного Союзного правительства не было должности заведующего отделом народного хозяйства. В позднейших документах она упоминается.

Общими политическими целями нового государственного образования были объявлены: восстановление российской государственности и воссоединение разрозненных областей «Российской демократической республики»; продолжение борьбы с германо-турецкой агрессией в согласии с союзниками; наведение порядка и водворение законности на основах, существовавших до 25 октября 1917 г.⁴⁵⁶

Нельзя не обратить внимания на зачаточный характер властных институтов Каспийско-Кавказского союза: и Совет, и правительство малочисленны, их функции прописаны общо, а деятельность Совета объединяла и законодательную и исполнительную работу. Правительство не имело формального главы, и таковым, очевидно, нужно было считать главнокомандующего Бичерахова. Во всяком случае, в одном из документов Союзного правительства он назван «единственным, имеющим авторитет, [чтобы] созвать Временное правительство», в другом назван «председателем»; а в мемуарах бывшего начальника полевых войск Кавказской армии Б.В. Никитина Бичерахов именуется «председателем Временного правительства Союза Прикаспийских областей»⁴⁵⁷. Бичерахов же фактически принимал решения по кадровому составу правительства, хотя установленный на съезде делегатов Кавказско-Каспийского союза порядок предусматривал иное. Сохранилась черновая запись, сделанная его рукой, в которой напротив каждой должности стояло две-три фамилии и одна из них была выделена. В другой «памятной записке» Бичерахов отмечал: «Уничтожить всякие выборные начала, все лица по назначению»⁴⁵⁸.

Контингентом, из которого Бичерахову пришлось черпать кадры краевой администрации, стали прежде всего остатки чиновничьего аппарата областного уровня, пережившие большевиков в Порт-Петровске, Темир-Хан-Шуре и Дербенте или возвращавшиеся вслед за Бичераховым из Баку. Правда, им он не доверял. «Все власти (бывшие) здесь, но все это дискредитировано и беспочвенно», – сообщал он брату⁴⁵⁹. По убеждению Бичерахова, «никто из офицеров и гражданских лиц, принимавших участие в управлении краем, не может быть принят в дело»⁴⁶⁰. Исходя из этой установки круг лиц, могущих быть назначенными на административные должности, был узок. Например, на должность члена военно-окружного суда был приглашен престарелый генерал Н.К. Галицинский – участник Польской кампании 1863 г. и Русско-турецкой войны (1877–1878), уволенный в отставку 20 лет назад⁴⁶¹. Для сравнения можно напомнить, что у руля гражданского управления на территории, контролируемой Добровольческой армией, оказались виднейшие российские чиновники и политики, такие как бывший царский министр иностранных дел С.Д. Сазонов, бывший министр финансов Временного правительства профессор М.В. Бернацкий, целая плеяда ведущих депутатов Государственной думы и Учредительного собрания и др.

В составе Каспийско-Кавказского правительства не только не было знаменитостей, но даже имена министров удалось восстановить лишь с трудом, а именно: заведующего отделом народного хозяйства (Мерхалев), внешних отношений (Зимин, которого вскоре сменил В.Ф. Минорский), судной частью (Т. Наджаров). Заведующим военным и морским отделом и по совместительству главнокомандующим стал сам Л.Ф. Бичерахов. Управляющим делами правительства был назначен К. Атаманов. Кроме того, С.Г. Альхави был назначен официальным представителем правительства в Энзели – должность очень ответственная, учитывая, что через порт Энзели осуществлялась связь с союзниками⁴⁶².

Пожалуй, наиболее квалифицированным членом правительства стал Владимир Федорович Минорский – первый секретарь российской миссии в Тегеране (на дипломатической работе с 1903 г.), профессор, ученый-этнограф, на тот момент – один из ведущих специалистов по истории, этнографии, лингвистике народов Персии и Азербайджана, переводчик, публикатор и комментатор многих редких средневековых рукописей на арабском и персидском языках⁴⁶³. Минорский имел давний деловой контакт с Бичераховым и с началом Гражданской войны не раз высказывал пожелание своими усилиями «поддержать русское дело». В начале сентября он прибыл в Баку, где совместно с Воскресенским «подбадривал публику»⁴⁶⁴. К ротмистру Воскресенскому, с изумлением взиравшему на свои успехи в политике и флотоводстве, Минорский относился с большой ревностью и «очень-очень» просил Бичерахова склонить этого самодеятельного политика «способствовать» ему.