Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

С приходом Бичерахова в Дагестан начались активные контакты с влиятельными горскими деятелями, в частности с чеченским шейхом Али Митаевым. Велись переговоры с представителями кабардинских, осетинских, ингушских, дагестанских обществ. Смысл соглашений, которые Бичерахов предлагал горским народам, сводился к следующему: Бичерахов обещал не вмешиваться во внутреннее управление («и распри») этих народов, гарантировал им выборное самоуправление в обмен на «строго русскую ориентацию и борьбу с большевиками»⁴⁴¹. В начале октября он был «полностью уверен за Кабарду», «на три четверти» за Чечню и Дагестан; завязывал отношения с Осетией и Ингушетией («на успех в Осетии рассчитываю. Ингуши если не пойдут на соглашение, то им можно будет задать трепку»)⁴⁴². Конечно, не обходилось без больших денег, которыми располагал Бичерахов. В Дагестане, например, писал Лазарь брату Георгию: «Я разрушил в значительной степени турецкую ориентацию тем, что гарантировал финансирование дагестанского правительства (скорее всего, имелось в виду Горское правительство. – А. Б.) в случае его отказа от содействия туркам»⁴⁴³. В Кабарду также было отправлено несколько миллионов рублей. Набиравшее там силу контрреволюционное движение Заурбека Даутокова-Серебрякова, вскоре охватившее всю Кабарду, своими первыми шагами обязано именно Бичерахову: на присланные им деньги удалось сформировать два полка добровольцев⁴⁴⁴. Нечто подобное происходило и в других регионах.

Нельзя не напомнить первые шаги добровольцев в горских регионах в начале 1919 г.: желая потрафить терскому казачеству, они отвечали огнем, насилием, грабежами, реквизициями и изъятием заложников на любые признаки неповиновения горцев. «. Не исполнившие этого требования селения будут беспощадно истреблены без всяких предварительных предупреждений и условий» – характернейший образчик стиля общения представителей Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) с горцами⁴⁴⁵. Итог: полыхающий восстаниями Северный Кавказ; расстроенный тыл ВСЮР; отвлечение от борьбы с Красной армией огромных сил и средств.

Между тем молва о Бичерахове к осени 1918 г. стала распространяться по всему Северокавказскому региону. Из Нальчика в середине октября ему писали: «Слухами земля полна. Один из них – слух о вас… Какую вы взяли на себя великую задачу об объединении нашей несчастной, разорванной на клочки России»⁴⁴⁶. Прослышав о его широкой благотворительной деятельности, антибольшевистские силы на Тереке сами искали контакта с ним. Так, например, поступил З. Даутоков-Серебряков, по просьбе которого в Петровск на встречу с Бичераховым ездил бывший командир Кабардинского полка Туземной конной дивизии И.И. Воронцов-Дашков⁴⁴⁷. Еще раньше, в сентябре 1918 г., к Бичерахову за деньгами обращался А.Г. Шкуро, партизанивший в районе Баталпашинска (ныне – Черкесск) и Кисловодска: «Для связи с отрядом генерала Лазаря Бичерахова, овладевшего уже, по слухам, Кизляром, я выслал разъезд с поручением просить у генерала денег на вооружение. У меня не было ни денег, ни какого-либо снабжения», – признавался А.Г. Шкуро⁴⁴⁸.

Наименее разработанной частью политического проекта Бичерахова оставался самый важный его раздел – организация власти. Представления Бичерахова о структуре и правилах функционирования гражданской власти оставались противоречивыми. Бичерахову очевидным образом не хватало политического кругозора и элементарной образованности, чтобы разобраться в хитросплетениях бурной политической жизни революционной России. Этим обусловливались его шатания от союза с большевиками до войны с ними же, то есть, по существу, из крайне левого лагеря в крайне правый. Такие колебания для человека, обладающего даже самыми общими политическими представлениями, были немыслимы. У Бичерахова таковых долгое время попросту не было.

Первые шаги во внутренней политике предпринимались немедленно по мере занятия территории Дагестана. Прежде всего они касались нормализации обстановки, прекращения межнациональных конфликтов, социально-бытовых вопросов. Так, после захвата Дербента Бичерахов записал в своем дневнике:

«1) Дербент. Успокоить население.

2) Вызвать представителей мусульман. Войти в соглашение.

3) Через дербентских мусульман войти в соглашение с мусульманами Баку, Кубинского уезда [Бакинской губернии] и Дагестана.

4) Постараться связаться с петровскими представителями и войти в соглашение.

5) Организовать охрану железнодорожного пути и связи.

6) Назначение районных и участковых начальников.

7) Установление местного суда и суда окружного в преступлениях государственных и между разными национальностями в Баку, Дербенте, Петровске, Кубе, Шемахе и Темир-Хан-Шуре.

8) Школьный вопрос.

9) Вопрос санитарный.

10) Вопросы почты и телеграфа»⁴⁴⁹.

Особенно сложной была проблема беженцев из Баку. В Петровске большое количество беженцев-армян располагалось в городском саду и в районе вокзала. Положение их было плачевным: много людей умерло от разных болезней; им не хватало воды⁴⁵⁰.