Генерал Деникин

С появлением в Новочеркасске 6 декабря Корнилова агенты «Алексеевской организации» созвали туда генералов, скрывавшихся на Кубани и Кавказе. Тут уже крутились представители «Московского центра» – антибольшевистской организации, недавно созданной из членов кадетской партии, торгово-промышленных и буржуазнолиберальных кругов: Милюков, Струве, князь Г. Трубецкой, Родзянко. Были и Гучков, Шульгин, Н. Львов, Савинков. Гучкову кто-то из офицеров уже отвесил пощечину, а ворота дома, где остановился Родзянко, измазали дегтем, как положено обозначать местопребывание потаскух. Офицеры высказывались:

– Провалили все, а теперь драпанули под защиту добровольцев и донцов.

Крайне таинственно мелькнул здесь и Керенский, которого Каледин не принял. Атаману некогда было разбираться с «мертвыми душами», Дон бурлил. Казаки, напоровшись на отчаянность красных в Донбассе, заговорили о сепаратизме своих земель. Казакам-фронтовикам, уставшим на войне, воевать с Москвой за идеи бывших царских генералов не хотелось. Они косо поглядывали на формирующихся добровольцев, поэтому Каледин и усылал до поры до времени Деникина на Кубань.

Колыбелью будущей Добровольческой армии был бывший госпиталь на Барочной улице, где распоряжался генерал Алексеев. У него под командой уже находилось три сотни офицеров и юнкеров, в «Алексеевской организации» действовал комитет по снабжению, выискивающий средства, начиная с местных толстосумов. Но в эту Русскую Смуту «пожарским» «Минины» неохотно и мало давали.

С прибытием Корнилова все увидели, что его отношения с Алексеевым никуда не годятся. На совещании старших генералов и общественных деятелей из столиц эта проблема крайне заострилась. Корнилов потребовал полной власти над создающейся армией и заявил, что в случае невозможности этого переберется в Сибирь. Алексеев, своими руками создающий данную армию, тоже хотел прямо участвовать в деле.

Было очевидно: если уйдет Корнилов, армия развалится, а коли покинет свое детище Алексеев, добровольцы расколятся. Требовались именно они двое, и собравшиеся взволнованно убеждали их в самопожертвовании, «государственной» необходимости компромисса. Неизвестно, чем бы кончилось, ежели б не вмешался уравновешенный и разумный Деникин. Он предложил золотую середину: военная власть переходит к Корнилову, гражданская и внешние сношения – к Алексееву, а все, связанное с Донской областью, – к Каледину.

Так родился триумвират первого антибольшевистского правительства: Корнилов – Алексеев – Каледин. Ему был придан «Гражданский совет», куда вошли М. Федоров, Г. Трубецкой, П. Струве, П. Милюков, Б. Савинков. Самым одиозным был здесь близкий сподвижник Керенского Савинков. У многих офицеров чесались руки, как указал позже один из них: «На Савинкова была устроена правильная охота с целью его убить». Знаменитого террориста самого едва не «заохотили», поэтому вскоре он скроется с Дона, чтобы, нелегально возникнув в Москве, продолжить борьбу с большевиками, полагаясь лишь на себя.

В правительство также ввели генералов Деникина, Лукомского и Романовского, но Антон Иванович отказался в нем участвовать из-за пребывания там Савинкова.

К концу декабря 1917 года «триумвират» вместе с «Гражданским советом» выработал политическую декларацию, в основу которой легла «быховская программа». «Хозяином земли Русской» должно было стать Учредительное собрание, чтобы «окончательно сконструировать государственный строй». Имелось в видуто Собрание, что будет созвано после свержения большевиков, а не «Учредилка», какую в начале января 1918 года разгонит знаменитый этим матрос Толя Железняков, у которого «караул устал».

«Непредрешенческая» декларация «триумвирата» не провозгласила лозунга монархической реставрации, но и не предположила учреждение республики. Ее генеральские создатели не заглядывали вперед по привычному им принципу полководца Наполеона: главное – ввязаться в бой, а там видно будет.

27 декабря 1917 года был отдан приказ о переименовании «Алексеевской организации» в Добровольческую армию!

* * *

Новый 1918 год открылся для Деникина грандиозным личным событием. 7 января, на Рождество Антон Иванович венчался с Ксенией Чиж.

С Быхова Ася твердо настояла быть с ним неразлучной и на Дону. Еще из тюрьмы Деникин написал Каледину, чтобы он помог его невесте, когда она появится в Новочеркасске. Дал Антон Иванович Асе перед ее отправкой туда и письмо Алексееву. Оба генерала позаботились о прибывшей Асе, а Каледин поселил девушку в доме своих друзей.

Мечтали Антон Иванович с Асей пожениться после войны, но основная, как оказалось, война Деникина только начиналась. Так что не стали еще раз откладывать.

Было холодное и сумрачное новочеркасское Рождество, в городе шатались противоборствующие группы, перестреливались. Пошли жених с невестой не в городской прекрасный собор, который у всех на виду, а в обычную церковь. Даже здесь священник остерегся зажигать паникадило и хора для венчающихся не было.