Генерал Деникин

«Пробивая себе дорогу в жизни, я испытал и неудачи, разочарования, и успех, большой успех. Одного только не было – счастья. И как-то даже приучил себя к мысли, что счастье – это нечто нереальное, призрак. И вот вдали мелькнуло. Если только Бог даст дней. Надеюсь… Думаю о будущем. Теперь мысли эти связнее, систематичнеє, а главное, радостней. Теперь я уже желаю скорого окончания войны (прежде об этом не думал), но, конечно, постольку, поскольку в кратчайший срок можно разбить до основания австро-германцев. Иначе не представляю себе конца. В одном только вопросе проявляю недостаточно патриотизма, каюсь: когда думаю об отдыхе после войны, тянет к лазурному небу и морю Адриатики, к ласкающим волнам и красочной жизни Венеции, к красотам Вечного города. Когда-то, 10 лет тому назад, я молчаливо и одиноко любовался ими – тогда, когда мой маленький друг Ася с бабушкой были на Рейне. Вы помните? Вы одобряете мои планы?..»

Ваше превосходительство, знали бы Вы, сколько кровавых, изувеченных и зноем, и морозом дорог до венеций Вам надо будет пройти! Но пока затишье на очередном деникинском фронте, он быстро испещряет бумагу, радуясь, что в марте ранило в левую, а не в правую, «писательскую», руку…

Это удивительный фронтовой роман, когда «благородная девица» и генерал, не видевшиеся шесть лет, стали невестой и женихом. Но разве не романтична вся простреленная судьба Деникина, своей железной явью вписавшего в русскую историю и сияющий орден Белой «лебединой стаи».

* * *

К весне 1916 года Россия крайне напряженным рывком обеспечилась тяжелой артиллерией, пополнила свои запасы патронов и снарядов. Русские промышленники и общественные силы дружно решили эту задачу, хотя русские войска все еще отставали по артмощи от союзников. К 1917 году арсеналы русских будут изобильны. Они в основном достанутся красным, что и позволит им лихо провоевать всю Гражданскую войну.

Зарубежные «друзья», как всегда, по большому счету предоставляли Россию самой себе. Обидно было год назад, когда у брусиловцев оставалось по 200 выстрелов на орудие, но французы боеприпасами не делились. Зато в своем осеннем сражении в Шампани они с фантастической роскошью высадили три миллиона снарядов! Если весь Юго-Западный фронт русских имел тогда лишь 155 тяжелых орудий, у французов на 25-километровом «шампанском» прорыве было их в 12 раз больше…

Тем не менее, когда Италия, вступившая против своей бывшей союзницы Австрии в войну в 1915 году, потерпела от нее сокрушительное поражение в мае 1916 года, итальянцы вместе с французами стали умолять русских о выручке. Они заклинали русскую Ставку немедленно начать наступление против Австро-Венгрии, чтобы отвлечь на себя австрийские силы с итальянского фронта. И снова, как в начале войны, помогая французам, расплатившись гибелью армии Самсонова, Россия пошла на это.

У. Черчилль потом высочайше отмечал такое «соревнование боевого товарищества, которое было отличительной чертой царской армии». Но надо бы учесть, что данное воодушевление, за которое платили русской кровью, связано было и с клятвой русских масонов ни при каких обстоятельствах не бросать союзников. Начштаба же Ставки генерал Алексеев, распоряжающийся на фронтах от имени императора, происходил из «младотурецкой» «Военной ложи».

С февраля 1916 года главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта стал талантливый генерал Брусилов, и снарядов хватало. 22 мая русский Юго-Западный фронт взорвался канонадой! Лишь она стихла, вся 350-километровая русская передовая поднялась и ринулась в беспощадную атаку. Полыхнула славнейшая российская звезда Брусиловского наступления!

Главком Брусилов использовал совершенно новый, никем не примененный до него стратегический прием. Его четыре армии ударили одновременно. Военные специалисты объясняют: «Эта форма прорыва имела то преимущество, что лишала противника возможности определить место главного удара и маневрировать резервами».

Главный же удар наносил генерал Каледин, возглавивший 8-ю армию Юго-Запада. И в этой армии железным молотом непосредственно ударяла дивизия Деникина. Она снова била в тот самый опять занятый врагом Луцк, куда уже залетал на автомобиле Антон Иванович с победой «одним махом».

Передышка на фронте, 1916 год. Деникин – в центре

У генерала Деникина, хотя он и успокоил Асю в письме, все еще плоховато было с раненной в марте рукой. Но он не мог не сунуться в самую горячку этого боевого, исторического пира, когда его стрелки главнейше вонзались в австрияков. В атаке на еще сильнее укрепленный Луцк Деникин пошел в передовых цепях.

Все перераненные удальцы дивизии шагали на кинжальный огонь как на праздник. Железный Стспаныч, он же подполковник Тимановский, опираясь на палку из-за старых и новых дырок в теле, вел свой батальон. И итальянский военный агент, наблюдающий, как в свинцовом рое вышагивает эта часть, восторженно кричал из траншеи:

Браво! Браво!