Генерал-фельдмаршал светлейший князь Михаил Семенович Воронцов. Рыцарь Российской империи

В 1837 г. Одесса принимала Императора Николая Павловича и Императрицу Александру Федоровну. В зале биржи, роскошно декорированном, состоялся бал в честь Высочайших гостей. Государь подошел к красавице графине Потоцкой и прошелся с ней в полонезе, танце истинно рыцарском, в котором каждый жест кавалера подчеркивал его преклонение перед прекрасной дамой. Одесса того времени славилась и своими красавицами. Всех великосветских дам причесывал в Одессе знаменитый Леонард, бывший куафером у Марии-Антуанетты. Беспошлинный ввоз в Одессу иностранных вин, материй, кружев, фруктов, мебели давал возможность жить одесситам с европейской роскошью и вкусом. При Воронцове Одесса хорошела год от году. Набирал известность Одесский театр, в котором можно было услышать лучших европейских исполнителей. Славились рестораны, причем не только французские, но и русские. Благоустраивались и другие города региона.

В конце 1844 г. М. С. Воронцов был назначен главнокомандующим отдельным Кавказским корпусом и наместником Кавказским с оставлением в прежних званиях и должности.

По воспоминаниям современников, это назначение вызвало буквально смятение и переполох в Одессе. «Трудно вообразить, какую суматоху произвело это назначение в кругу служащих; все захотели служить при наместнике; бедному утомленному старику не давали ни отдыха, ни прохода военные и гражданские чины»[425]. С шести часов утра до шести вечера М. С. Воронцов принимал доклады, различные записки. Одних просьб об адъютанстве было около двухсот. Помимо опытных служащих, находившихся с ним долгие годы, М. С. Воронцов хотел привлечь на Кавказ образованных молодых людей. На Кавказе под началом М. С. Воронцова служило немало замечательных и незаурядных людей: Г.В. Абах, Е.Л. Вердеревский, И.И. Иосилиани, В.В. Кочубей, А.Ф. Крузенштерн, Я.П. Полянский, В.А. Соллогуб, Н.В. Ханыков, И.А. Бартоломей, Г.Г. Гагарин, А.М. Дондуков-Корсаков, И.И. Ходзько. Так постепенно складывалось понятие «чиновник Воронцовской школы», сохранившееся на долгие годы и после смерти М. С. Воронцова. Об этой школе мы поговорим немного позже.

Отношения М. С. Воронцова с представителями центральных органов власти

Я не придерживаюсь никакой партии, кроме партии моего Отечества; я русский, и только русский.

Граф М. С. Воронцов

Генерал-губернаторы 20—30-х гг. XIX в., назначаемые на этот пост, конечно, были заинтересованы в создании собственного административного аппарата, но не могли не знать при этом, что при их предшественниках уже сложился и действует аппарат чиновников, знания и опыт которых необходимо использовать. Положение генерал-губернаторов осложнялось тем, что им подчинялись несколько губерний, в каждой из которых губернатор имел свой административный аппарат.

Генерал-губернатор приступал к выполнению своих обязанностей, уже имея собственный план действий, от его административных способностей зависело, сможет ли он соединить свои представления с намерениями гражданских губернаторов, продолжить начатое предшественниками и одновременно подготовить почву для собственных начинаний.

Одним из ярких примеров участия М. С. Воронцова в административно-политическом управлении подчиненного ему региона является его деятельность в Бессарабской области.

Как было сказано выше, с первых дней пребывания в Одессе в должности генерал-губернатора Новороссийского края и наместника Бессарабской области М. С. Воронцов занимался приемом бесчисленных прошений и жалоб по различным вопросам. Придерживаясь установленного правила лично знакомиться с ходом дел на управляемых территориях (чему М. С. Воронцов останется верен на протяжении всей государственной службы), преодолев 160 верст за 13 часов, генерал-губернатор Новороссии и наместник Бессарабии в сентябре 1823 г. прибывает в Кишинев. В Кишиневе М. С. Воронцов и его подчиненные принимают сотни жалоб от просителей, заполнивших графскую квартиру. «Не могу вам описать всех тех мерзостей и беспорядков, которые мы нашли по всем частям. Законы в бездействии; финансы в запустении и без отчетности; народ в угнетении; полиция же «деспотствует»; варварство на каждом шагу»[426].

Как таковая канцелярия М. С. Воронцова еще не существовала, но для продуктивной работы в столь сложной ситуации он распределяет обязанности между служащими следующим образом: Бруннов занимается проблемами судебных мест, Марини – вопросами переселенцев из Прута; Лонгинов разбирается с жалобами на полицию. «Я (Лонгинов. – О. 3.) привел в трепет всю здешнюю полицию. Много рассказывать все происходящие от нея злоупотребления и мерзости. Немногие достойны простого отрешения, но очень многие попадут под суд» [427].