Генерал-губернатор

Я поймал себя на мысли, что мне дико хочется перерезать глотку Савинкову. В упор не понимают, что их используют как проституток и ещё надувают щеки. Мы рэволюционэры! Тьфу, бляди… Причём, что характерно, все одним миром мазаны, что эсеры, так и прочий сброд. Кажется, наладить сотрудничество — это очень неудачная мысль. Сродни с желанием, чтобы продажная женщина была верна только тебе.

Савинков великолепно держался, но этот укол всё-таки пропустил.

— Мы идём своим путём… — едва сдерживаясь, процедил он. — Для достижения целей все средства хороши. Тем более, убирая таких как вы, мы только приносим пользу России.

— Пользу России? — я невольно рассмеялся. — Хорошо, что вы знаете об мне, Борис Викторович?

Эсер с презрением выплюнул:

— Богатый иностранный хлыщ, ради удовлетворения своих амбиций, решивший вложиться в укрепление самодержавия. Не более того.

— Вы считаете, что иностранцы не должны совать свой нос в российские дела, но при этом берёте деньги у иностранных разведок. Звучит несколько противоречиво, не находите? Хотя опустим этот момент. Но почему вы считаете, что я собираюсь, как вы выразились, «укреплять» самодержавие?

— На ваши средства финансируется монархическая организация «Отечество».

— Монархическая… — я улыбнулся. — Ещё любопытней. А с чего вы взяли, что она монархическая? С того, что помогает ветеранам войны с Японией, на которых та самая монархия плюнула? Нет? Возможно, вы так считаете из-за открытых «Отечеством» пансионов и школ для сирот? Или из-за пособий, которые мы назначили талантливой молодёжи? — и гаркнул, подтянув к себе Савинкова за шиворот. — Отвечать!!!

Эсер невольно шарахнулся от меня, но тут же взял себя в руки и лишь слегка подрагивая голосом от волнения ответил:

— Вы решаете проблемы за монархию. Помогая вдовам и сиротам, вы усмиряете протестное начало в народе. Сытые и довольные люди неспособны на революцию.

— Все, кто помогает народу — ваши враги? Да уж… Вы считаете, что только революция поможет России? — Я вдруг резко потерял интерес к Савинкову. — Но не суть. Это предмет уже другого разговора. Увы, Борис Викторович, у меня сложно со временем. Но очень скоро мы продолжим наш разговор. Сегодня же вас переведут в более комфортные условия, а дальше всё будет зависеть только от вашего благоразумия. Не прощаюсь…

Я кивнул эсеру и вышел из каюты.

— Дон Александр? — Маурицио вопросительно посмотрел на меня.

— Отлично поработали ребята. Я упомяну дону Греко о вас. Это — лично от меня… — я вытащил из бумажника толстую пачку купюр и не считая сунул в руку капо. — А эти люди пусть пока сидят у вас, вечером приедут мои люди и заберут их.

Поговорив с корсиканцем, я вышел в порт и с облегчением втянул в себя свежий воздух. Ну что тут скажешь. Просто мерзко на душе. Неудивительно, что после революции страна погрузилась в кровавую пучину. Мразь на мрази и мразью погоняет. Но тут ничего не поделаешь, революционная волна всегда выносит со дна разное отребье. И Савинков ещё далеко не самый худший из них. Хотя, как мне кажется, сильно переоценённый потомками. Не спорю, определёнными талантами он обладает и может быть мне полезным, но есть жирное «но». Этот человек всегда будет преследовать свои цели и при первой же возможности предаст. Уж в чём, в чём, а в людях, за свои три жизни, я научился разбираться. Впрочем, на тот свет отправлять эсера тоже ещё рано. Возможно, найдётся крючок, на который удастся его поймать. Как говорил… уж не помню кто, скорее всего какой-то известный мудак: отбросов нет — есть кадры.

Чёрт, жалко Россию, очень жалко, прямо сердце кровью обливается. А может по-тихому сковырнуть Николашку? К примеру, поставить у руля кого-нибудь из великих князей, для начала. Уж всяко лучше будет, чем нынешний император. Мысль хорошая, но очень трудная, гораздо трудней, чем насадить на кукан япошек. Тут всю систему менять надо. Ладно, как говорится, благими намерениями выстлана дорога в ад. Можно такого наворотить, что столетиями не разгребут. Хотя… в Московии пятнадцатого века у меня получилось. Далеко не всё как задумывалось, но получилось же! Во всяком случае, подумать стоит. Но позже.

А пока сосредоточимся на насущных, не столь глобальных, делах. Сколько у меня времени до встречи с Рейли? Вагон и маленькая тележка. Успею всё.

Из порта прямым ходом направился к Айвазяну, согласовать кое-какие моменты, отдать новые распоряжения и забрать информацию на сердечного дружка Мадины.

Шарль всё-таки соблазнил меня чашечкой своего кофе и в процессе употребления оного принялся докладывать.

— Парень из простой семьи, единственный ребёнок, рос фактически на улице. В полиции на него ничего серьёзного нет. Пара драк, поножовщина, сбыт мелкой контрабанды — но подобным все мальчишки грешат в том районе. В школе учился неожиданно хорошо, даже получал муниципальную стипендию. Увлекается боксом, сейчас занятия забросил. Учится в парижском университете на юридическом факультете и одновременно подрабатывает помощником бухгалтера в нескольких компаниях.