Генерал Раевский

«Мы были окружены целым морем пламени; оно угрожало всем воротам, ведущим из Кремля. Первые попытки выйти из него были неудачны. Наконец найден был под горою выход к Москве-реке. Наполеон вышел через него из Кремля со своей свитой и Старой гвардией. Подойдя ближе к пожару, мы не решались войти в эти волны огненного моря. Те, которые успели несколько познакомиться с городом, не узнавали улиц, исчезавших в дыму и развалинах. Однако же надо было решиться на что-нибудь, так как с каждым мгновением пожар усиливался всё более и более вокруг нас. Одна узкая извилистая улица казалась более входом, нежели выходом из этого ада. Император пешком, не колеблясь, пошёл вперёд по этой улице. Он шёл среди треска пылающих домов, при грохоте разрушавшихся сводов, среди падавших вокруг него горящих брёвен и раскалённых кровельных листов железа. Груды обломков затрудняли его путь. Пламя, высоко поднимавшееся над крышами, силою ветра наклонялось над нашими головами. Мы шли по огненной земле, под огненным небом, между огненных стен. Сильный жар жёг наши глаза, но мы не могли закрыть их и должны были пристально смотреть вперёд. Удушливый воздух, горячий пепел и вырывавшееся отовсюду пламя спирали наше дыхание, короткое, сухое, стеснённое и подавляемое дымом. Мы обжигали руки, стараясь защитить лицо от страшного жара, и сбрасывали с себя искры, осыпавшие и прожигавшие платья. В этом-то ужасном положении проводник наш сбился с пути. Здесь кончилась бы наша жизнь, исполненная треволнений, если бы случайное обстоятельство не вывело императора Наполеона из этого грозного положения».

Их заметили грабившие дома французские солдаты из корпусов Даву и Нея. Они и вывели свиту к Москве-реке у Дорогомиловского моста. Измученные и потрясённые пережитым, французы лишь к ночи добрались до Петровского дворца. Там была назначена главная квартира.

Много позже, в 1850 году, русский поэт Н. С. Соколов описал переживания Наполеона, находившегося в Кремле. Вот это стихотворение: