Генерал террора

   — По-олноте! — возразил Савинков. — Не время считаться чинами. В таком случае я должен идти в подчинение юнкеру Клепикову. Но, представьте, он предпочитает подчиняться мне. Почему же в таком случае не пойти в ваше подчинение?

Они давно уже разговаривали в таком тоне, но всё-таки что-то недоговаривали. И Савинков понял — что. Власть... Снова вопрос о власти! Как и во времена Керенского, как и во все смутные времена.

   — Ну, хорошо, полковник. Чистая политическая власть... как и грязный террор... за мною, сдаюсь. И грязные, и белые одежды беру на себя. Но — военная власть? Думаю, за вами. Извините, пока без генералов. Назовём наше общее объединение просто: «Союз защиты Родины и Свободы».

Чувствовалось, что полковник Бреде давно думал об этом.

   — Союз? Военный? Военную власть ещё надо создать.

   — Создавайте.

   — Положим, создадим. Но в каких условиях? Когда никто никому не доверяет и всяк себя подозревает. Что из этого следует?

   — Конспирация. Добавлю: строжайшая.

   — Да, но мы не должны только прятаться, мы должны упреждать события.

   — Вот и прекрасно, полковник! Упреждайте.

   — Выходит, не только разведка, но и контрразведка?..

   — Выходит, так. Разве серьёзная армия может без неё существовать? К вашему сведению: оба мои адъютанта — разведчики. Патин — фронтовой, ещё прежней закалки, Клепиков этим занимался при штабе Корнилова. Думаю, помогут. А остальное берите на себя... если не боитесь, конечно, испачкаться.

Полковник Бреде щелчком сбил с рукава своего почтового пальто невидимую соринку и горько усмехнулся:

   — Какое уж там чистоплюйство! На войне как на войне. Один только вопрос: вы вполне мне доверяете?

Савинков жёстко, даже отчуждённо глянул в его холодные, балтийски непроницаемые, как сама балтийская стальная вода, недрогнувшие глаза:

   — А вы — мне?!

Дальше эту перестрелку не стоило продолжать. Они молча пожали друг другу руки, и Савинков деловито сказал:

   — Террорист — уже по своей сути контрразведчик. Исходя из нашего прошлого опыта — во время первой революции мы ведь тоже хотели создавать армию, да не успели, — так вот: хотите несколько наводящих предложений?

   — Господа — выпить ещё немного, — засуетился молчавший Клепиков.

Полковник Бреде утвердительно кивнул, как бы соглашаясь и с первым, и со вторым. Видно, не считал зазорным возвратиться за стол.

   — Излагайте ваши мысли.

В изложении Савинкова выходило следующее. Да, создание настоящей армии — он сам дозрел до этого и должны дозреть все остальные господа-заговорщики. Да, полковой принцип. Следовательно, нужны полки всех родов войск, в первую очередь пехоты, конницы и артиллерии. Пехота начинает, конница, как говаривал Корнилов, бьёт на воображение, артиллерия расчищает путь. Офицерский состав полка, пускай и подпольного? Думаю, что кадровый, восемьдесят шесть человек, как вы знаете. Считаем: полковой командир, его адъютант, четыре батальонных, шестнадцать ротных и шестьдесят четыре взводных командира. Скажете: базар, огласка, когда достаточно одного предательства, чтобы рассыпалась вся цепь? Нет, господа офицеры! А опыт бывалого террориста не хотите? Сколько мальчиков-гимназистов и студентов ни вешали, «Милая Рая», эта наша Боевая организация, никогда не прекращала своего существования. Почему? Да потому, что кроме Савинкова никто не знал полного состава той или иной группы — по-армейски, считайте: взвода. Вывод? Простой: время шумных офицерских собраний кончилось. Настаёт время железной конспирации. Принцип тот же, что и у бывалых террористов. Полный состав полка известен только полковому командиру, а взводному выше ротного, хоть ты его живьём сожги, не подняться. Батальонный — не знает других, смежных батальонов. Следовательно, никто, кроме самого полковника, не сможет продать больше трёх человек. Недоверие? Обида? Всякий умный человек поймёт эту суровую необходимость.

При всей врождённой скрытности, Савинков не мог бесконечно таиться перед человеком, которому вверял свою личную жизнь, и потому не без горечи признался:

   — Да, недоверие — самый страшный бич всякой тайной организации. Поверьте, полковник, моему выстраданному опыту... — Савинков раздумывал, как уважительнее и спокойнее поставить последнюю точку в разговоре. — Чтоб уж до конца... да и для пользы дела, для связи, — тут же поправился он, — я пришлю к вам своего адъютанта. Представьте, у меня сейчас два... как у петроградского генерал-губернатора! — пошутил невесело. — Он будет при вас вроде моего посла. Лучше — самого молодого, юнкера Клепикова. В случае чего, скор на ногу.

   — Благодарю вас, Борис Викторович, — только и сказал Бреде в ответ. — Предложение дельное. И хотя вокруг меня есть и молодые, и преданные офицеры, присутствие вашего посланца не помешает. Вы должны понимать: не все, особенно чистой воды монархисты, воспримут новое название общей боевой организации: «Союз защиты Родины и Свободы». Но я — принимаю. И с этим разрешите откланяться.