Генералиссимус. Книга 1.

Запустив огромную машину войны и убедившись, что танковые армады и полевые войска, следующие за ними, начали перемалывать все на своем пути, верховное командование Германии во главе с Гитлером переехало из Берлина в новую ставку. Эта ставка была построена специально для руководства операциями против Советского Союза. Она находилась в Восточной Пруссии, недалеко от города Растенбург, рядом с системой Мазурских озер. Гитлеровское командование стремилось к тому, чтобы находиться вне воздействия английской авиации, которая в эти дни интенсивно бомбила города Германии. Строительство ставки началось еще в 1940 году. Был выбран огромный лесной массив, в котором проложили дороги, построили служебные и жилые помещения, подземный мощный узел связи, неуязвимый для бомбардировки с воздуха. Во время строительства к этому лесному массиву никто из жителей не рисковал подходить, потому что понимали – там строится какой-то военный объект, но какой именно, никто не знал. Да и жили вокруг, в своих имениях помещики, бюргеры, люди дисциплинированные, осторожные и приученные не совать нос не в свое дело.

В ставке было несколько зон. Все эти зоны обнесли общим проволочным заграждением и минными полями. В ставку можно было проехать только по определенным дорогам, пройдя проверку на нескольких контрольных пунктах. В лес была проведена и железнодорожная ветка, по которой приходили поезда специального назначения. Это были небольшие эшелоны с персональными салон-вагонами или же служебными вагонами тоже специального назначения.

В северной части лесного массива, неподалеку от штаба верховного командования, находилась небольшая, но самая главная, самая секретная личная зона Гитлера. В ней, кроме Гитлера, жили только наиболее приближенные государственные деятели – Геринг, Гиммлер. Из военных тут жили лишь Кейтель и Йодль. Бетонный бункер Гитлера имел стены шестиметровой толщины. На поверхности были построены длинные помещения с залами для совещаний, небольшое казино, и здесь же находился узел связи.

Вся эта зона, и особенно личная зона Гитлера, охранялась отборнейшими эсэсовцами лейбштандарта – батальона личной охраны фюрера. Командир этого батальона был и комендантом лагеря, он руководил всей системой контрольно-пропускных пунктов и целой системой постов, которые выставлялись днем и ночью во многих местах.

Под густыми кронами деревьев дома, покрашенные в серо-зеленый цвет немецких мундиров, выглядели в этой тихой, отгороженной от всего мира зоне довольно мрачно. Сам Гитлер назвал это место “Волчьим логовом” – “Вольфшанце”. Наверное, никто другой не посмел бы так назвать сердце руководства войной, но поскольку такое наименование дал сам фюрер и оно действительно соответствовало и внешнему виду и своему назначению, то название привилось и осталось за этим местом навсегда.

Надо сказать, что в течение всей войны никто (за исключением очень немногих лиц, работа которых была связана с верховным командованием) не знал о существовании “Волчьего логова”. Немцы умели хранить тайну. В течение всей войны немецкие и народ, и армия, и все учреждения были убеждены, что Гитлер и верховное военное командование руководят войной, находясь в столице, в Берлине, или неподалеку от него в Цоссене, где действительно располагались управления генерального штаба сухопутных войск. В “Волчьем логове” находились только самое высшее руководство и те, кто был необходим для повседневной работы.

Прибыв в новую ставку, Гитлер заслушал доклад Кейтеля об обстановке на Западном фронте, в северной Африке, на Балканах и в районах Средиземного моря. Затем ему было доложено о ходе боевых действий против Советского Союза. Вечером того же дня Гитлеру были доложены все изменения, происшедшие в течение дня, поговорили о возможных перспективах на следующие сутки. Такой распорядок (утренний и вечерний доклад), установленный с первого дня, не менялся в течение всей войны, исполнялся с немецкой педантичностью. Узел связи работал четко, руководство располагало полными и точными сведениями, они поступали со всех фронтов, из всех районов боевых действий Европы, Африки и Азии.

Что же докладывали Гитлеру представители высшего военного руководства на второй день войны? Мы можем точно установить это по дневнику начальника генерального штаба сухопутных войск генерала Гальдера.