Генералиссимус. Книга 1.

И опять, как ни горько признавать, но отметим острый глаз и четкость мышления Гальдера – его запись точно фиксирует состояние нашего командования.

24 июня, характеризуя боевые действия на различных участках, Гальдер сделал такую запись: “Наши войска заняли Вильнюс, Каунас и Кейдане. (Историческая справка:Наполеон взял Вильнюс и Каунас тоже 24 июня)”.

По ассоциации с этой аналогией я тоже вспомнил запись Дедема, одного из сподвижников Наполеона, о первом дне войны. Он пишет в своих мемуарах: “...Я приблизился к группе генералов, принадлежащих к главной квартире императора. Среди них царило мертвое молчание, походившее на мрачное отчаяние. Я позволил себе сказать какую-то шутку, но генерал Коленкур... сказал мне: “Здесь не смеются, это великий день”. Вместе с тем он указал рукой на правый берег, как бы желая прибавить: “Там наша могила”.

После поражения в войне многие гитлеровские генералы признавались, что у них было такое же предчувствие. Один даже записал в день начала вторжения: “Это начало нашей гибели”. Но все они были так ошеломлены и опьянены легкими и неожиданными победами над Польшей, Францией и другими странами, что гипноз удачливости фюрера лишил их разума, и они шагнули в тот день, как и французы в 1812 году, не в Россию, а в пропасть.

Пропагандистская система Геббельса работала на полную мощь, война была объявлена не только “крестовым походом против большевизма”, но и “Всеевропейской освободительной войной” – в этом виделась надежда снискать симпатии к немецкому нападению на Советский Союз и замаскировать истинные завоевательские планы Германии. В своем кругу Гитлер по этому поводу откровенно сказал: “Общеевропейскую войну за свободу не следует понимать так, будто Германия ведет войну для Европы. Выгоду из этой войны должны извлечь только немцы”.

Далее Гальдер записал о том, что кольцо окружения восточнее Белостока вот-вот замкнется, а также замыкается кольцо, которое создают танковые группы Готта и Гудериана восточнее Минска. Не ускользнуло из поля зрения Гальдера и такое: “Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с лотами, не желая сдаваться в плен”.

Подводя итоги за 24 июня, Гальдер делает подробные записи об успешных действиях на всех фронтах и опять особо отмечает действия частей: “На фронте группы армий “Юг” сражение еще не достигло своей наивысшей точки. Оно продлится еще несколько дней. Танковая группа Клейста после упорного боя заняла Дубно. Танковое сражение западнее Луцка все еще продолжается”.

Как видим, энергичные действия Жукова и Кирпоноса по организации контрудара, даже теми небольшими силами, которые они могли использовать, имели успех. И как итоговую оценку, или точнее, как признание умелого руководства в такой сложнейшей и невыгодной для нас обстановке приведу еще одну запись Гальдера – за 26 июня:

“Группа армий “Юг” медленно продвигается вперед, к сожалению, неся значительные потери. У противника, действующего против группы армий “Юг”, отмечается твердое и энергичное руководство. Противник все время подтягивает из глубины новые свежие силы против нашего танкового клина”.

Вот эти слова, мне кажется, объективно и достойно оценивают результативные действия и Жукова, и Кирпоноса с его штабом, потому что приведенная выше цитата распространяется не только на действия под Дубно и Луцком, где был Жуков, но гораздо шире, так как говорится в ней и о подтягивании резервов, и о более широких боевых действиях.

Гальдер как начальник генерального штаба мыслил и записывал, конечно, крупномасштабно, некоторых деталей он или не знал, или не считал нужным их фиксировать. А вот что пишет, находившийся ближе к боевым действиям генерал Готт, командующий одной из немецких танковых групп: “Тяжелее всех пришлось группе армий “Юг”. Войска противника, оборонявшиеся перед соединениями северного крыла, были отброшены от границы, но они быстро оправились от неожиданного удара и контратаками своих резервов и располагавшихся в глубине танковых частей остановили продвижение немецких войск. Оперативный прорыв 1-й танковой группы, приданной 6-й армии, до 28 июня достигнут не был. Большим препятствием на пути наступления немецких частей были мощные контрудары противника”.

В записях Гальдера не раз отмечается, что ему непонятны действия нашего Верховного командования. Какую улыбку и удивление вызвала бы директива № 3 нашего Главнокомандования, которая поставила задачу на контрнаступление и выход наших наступающих частей к Люблину, на территорию противника.

Жуков по этому поводу в своих воспоминаниях пишет:

“Ставя задачу на контрнаступление, Ставка не знала реальной обстановки, сложившейся к исходу 22 июня. Не знало действительного положения дел и командование фронтов. В своем решении Главное Командование исходило не из анализа реальной обстановки и обоснованных расчетов, а из интуиции и стремления к активности без учета возможностей войск, что ни в коем случае нельзя делать в ответственные моменты вооруженной борьбы.