Генералиссимус Суворов. «Мы русские – враг пред нами дрожит!»

При получении фельдмаршальского жезла Суворов велел отнести его в церковь для освящения, а сам, в одной куртке расставил девять стульев и стал перепрыгивать через них, приговаривая: «А таки перескочил». – «А таки перескочил!». – «Салтыков позади». – «Долгорукий позади!» – и так всех девять старейших его генералов (двух Салтыковых, Долгорукого, Эльмпта, Прозоровского, Мусина-Пушкина, Каменского и Каховского), а когда перепрыгнул чрез последний стул, перекрестился и произнес: – Помилуй бог матушку-царицу! Милостива ко мне, старику!

Затем облекся в фельдмаршальскую форму и пошел в церковь.

Исторический анекдот

* * *

После Гражданской войны к образу Суворова, как к имперской святыне, обращаются публицисты и поэты русской эмиграции. В первую очередь здесь следует упомянуть замечательного казачьего поэта, открытого в последние годы благодаря стараниям исследователя Виктора Леонидова и президента Российского

Фонда культуры Никиты Михалкова. Это – Николай Туроверов (1899–1972). Донской казак, чей предок воевал с Суворовым, сам участник Гражданской войны, он был одним из лучших поэтов русского зарубежья. Влюблённый в Суворова, на чужбине он то и дело возвращался к образу героя – и в стихах, и в прозе (новелла «Конец Суворова»), и в исторических исследованиях. Образ Суворова у Туроверова – очень тёплый. Так пишут о самых родных людях:

Всё ветер да ветер. Все ветры на свете
Трепали твою седину.
Всё те же солдаты – любимые дети —
Пришедшие в эту страну…
«…»
Ты понял, быть может, не веря и плача,
Что с жизнью прощаться пора.
Скакала по фронту соловая кляча,
Солдаты кричали «Ура!»
Кричали войска в исступлённом восторге,
Увидя в солдатском раю
Распахнутый ворот, на шее Георгий —
Воздушную немощь твою.

Кто знает, откуда эту чувство солдатской идиллии – из реального армейского прошлого или из мечты казака Туроверова? Позже, после Великой Отечественной, Туроверов напишет ещё одно стихотворение о Суворове – «Треббия» (1947):

Треббия. Италия. А где-то
Есть Кончанское – родной порог.
Нет конца, и края нет у света
Для солдатских полусбитых ног.
Нет суровее солдатских разговоров:
Об увечьях и о смерти, наконец.
– Александр Васильевич Суворов
Не фельдмаршал, а родной отец.

Яркое стихотворение «Суворовское знамя» посвятил нашему герою поэт Арсений Несмелов (1889–1945), самый значительный поэт русской эмиграции в Китае, трагически закончивший свои дни, воюя за неправое дело… Арсений Иванович Несмелов (настоящая фамилия – Митропольский) писал: