Генеральная проверка

«…Сначала в толпе замечалось некоторое замешательство, вызванное неясностью происходящего, — писали газеты, — но по мере того как положение прояснилось, население постепенно успокоилось… — И газеты продолжали с еще большим умилением: — …Все то, что накопилось в душе народа, заставило его пойти к иностранным посольствам, чтобы выразить свою доброжелательность в отношении великих держав и соседних государств. Демонстрация направилась по бульвару Царя Освободителя и остановилась перед французским посольством. Здесь генерал Лазаров произнес речь, в которой он приветствовал французское посольство от имени жителей столицы. В конце своей речи он воскликнул: «Да здравствует Франция и французский народ!» Затем демонстранты направились к итальянскому посольству. На балконе появились сотрудники посольства. Они фашистским жестом приветствовали демонстрантов, а советник-посланник произнес краткую речь. Когда же демонстрация остановилась перед американским посольством, генерал Лазаров был приглашен к американскому советнику-посланнику, который поблагодарил его за оказанную честь и за приветствия в адрес посольства. Он заверил генерала, что передаст своему правительству добрые пожелания болгарских граждан. После этого демонстранты направились к английскому посольству, один из секретарей которого также заявил, что уведомит свое правительство о направленных в его адрес приветствиях граждан болгарской столицы…»

Автомобили продолжали все так же медленно и торжественно двигаться но улицам Софии. Развевались флаги, слышались радостные возгласы. Цилиндры, министров то и дело приподнимались для приветствий.

— Не правда ли, внушительное зрелище, господин профессор?

— Чудесное!

— Изумительное!

— Виват! Виват!

Под балконом итальянского посольства раскачивался подвешенный на веревке портрет Муссолини. Появился и портрет Бориса — царь был изображен во весь рост, стоящим у трона.

— Виват! Виват!

Толпа лавиной неслась ко дворцу.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1

Шествие по софийским улицам закончилось. Иностранные послы дали новому кабинету министров свое благословение. Молебен в соборе Александра Невского был отслужен. Мясные лавки и булочные стояли открытые. Над дворцом развевался государственный флаг. Что еще нужно было генералу Ивану Русеву?

И все же он испытывал беспокойство. Нервно расхаживая из угла в угол по кабинету, он прислушивался к равномерному стуку телеграфного аппарата в соседней комнате. С портрета на стене на него смотрел царь Борис. Царь, казалось, предупреждал: «Осторожно, генерал Иван Русев! Осторожно!» Генерал шагал по кабинету и прислушивался к голосу, звучавшему в соседней комнате:

— …Всем господам председателям земледельческих дружб[6]. Действуйте решительно. Мобилизуйте «оранжевую гвардию»… Это Пазарджик? Было сказано… боевая готовность… полная! Повторяю еще раз! Полная боевая готовность. Да, таков приказ генерала Русева! Ясно?

Неплотно закрытая дверь распахнулась, и в кабинет вошел профессор Александр Цанков — премьер-министр Болгарии. Он тащил за собой длинную телеграфную ленту. Улыбаясь сказал генералу:

— Дорогой Иван, взгляни, какую телеграмму мы перехватили!

Генерал Русев повернулся и удивленно посмотрел на сутулую фигуру премьера. Лента тянулась по полу. Цанков начал читать многозначительно, с иронией в голосе:

— «Очень важно! Всем председателям земледельческих дружб… Приказ… По всей стране провозглашается земледельческая диктатура. Объединенные земледельцы, будьте мужественны, не падайте духом! Смерть блоку и его сторонникам!» — Профессор внезапно перестал читать, удивленно глядя на ленту, будто не верил своим глазам.