Генерал Лютц в связи с назначением на пост германского военного представителя и советника при губернаторе так называемой Трансильвании, проезжая в Одессу через Бухарест, посетил меня в конце 1942 года и, в разговоре о положении в Германии и делах в германском Верховном командовании рассказал мне также о генерале Хойзингере, являвшемся в то время начальником Оперативного отдела Генерального штаба германской армии.
Являясь единомышленником Гитлера, Хойзингер так же, как и ряд других гитлеровских генералов в ходе войны против Советского Союза энергично выступал за «наступление на Востоке любой ценой». Лютц характеризовал Хойзингера как исключительно жесткого генерала, который был сторонником радикальных действий и, не считаясь ни с чем, бросал в бой новые войска в надежде на достижение успеха.
Хойзингер принадлежит к числу тех генералов из штаба германского Верховного командования, которые, будучи увлечены идеей «молниеносной войны» против Советского Союза, не обеспечили германские войска на Восточном фронте теплым обмундированием, в результате чего армия имела большие потери.
По выражению Лютца и фон Приттвица Хойзингер был гитлеровским генералом типа Шёрнер и Моделя, который был полностью на стороне Гитлера, и который даже тогда, когда бессмысленность продолжения войны была очевидной, считал, что нужно сражаться до последнего солдата. Хойзингер, как говорил мне фон Приттвиц, поддерживал связь с фельдмаршалом Шёрнером.
В 1943 г., в период пребывания в гор. Бухаресте, я имел встречу с командиром одной немецкой пехотной дивизии генералом Шпонек[359]
, который по приказу германского Верховного командования был тогда срочно отозван с Восточного фронта в Берлин для предания суду за то, что он самовольно отступил со своей дивизией с фронта и тем самым вынудил к отступлению немецкие войска на всем Керченском фронте.Впоследствии Шпонек был осужден особым генеральским судом под председательством Геринг и по настоянию последнего к смертной казни, однако, я не знаю, был ли приговор приведен в исполнение или нет. Разговаривая со мной о положении немецких войск в Крыму, Шпонек характеризовал его, как очень напряженное и говорил, что в связи с этим германское Верховное командование и, в частности, генерал Хойзингер требуют жестокого обращения с мирным советским населением, опасаясь роста партизанского движения.