Генералы в юбках [=Штаны]

Ада уходит, не говоря ни слова. Появляется Фиселль с тряпками и шваброй.

Леон(кричит ему). Фиселль, отвяжи меня! Я дам тебе сто тысяч франков, все мои левые доходы, которые я зашил в треуголку. Мы вдвоем смотаемся отсюда.

Фиселль. Куда? У них эти левкомы понатыканы по всей Франции.

Леон. В Швейцарию. Это единственная страна, чье сопротивление им пока не удалось сломить. Там даже есть кантоны, где женщинам нельзя голосовать.

Фиселль. Мы не успеем добраться до границы. А если даже доберемся, мужчинам теперь нужна специальная выездная виза.

Леон. Мы проползем на животе мимо таможенников! Принеси мне мою шпагу. В случае чего, мы сумеем постоять за себя!

Фиселль(качая головой). Это несерьезно. И вообще, хорошенькая женщина всегда была стервой. Правда, при этом оставалась хорошенькой женщиной. А дети? Нельзя же их вот так бросить!

Леон(в отчаянии). Как мы до всего этого дошли?!

Фиселль. Что вы хотите? В чем-то мы все же были свиньями.

Леон(задумывается). Ты считаешь?

Внезапное затемнение.

Когда свет загорается, мы видим академика в центре сцены, по-прежнему привязанного к позорному столбу. Фиселль, прикатив столик с едой, кормит его, поскольку у него свободна лишь одна рука,

Леон. Порежь мне еще мяса. Только не такими большими кусками… Как будто нельзя было распорядиться, чтобы мне отвязывали обе руки! В конце концов это оскорбительно — чтобы тебя кормили, как младенца! (Ест.) И почему я так поздно завтракаю сегодня? У меня уже начало сосать под ложечкой.

Фиселль. Мне приказали не подавать, пока вы не закончите статью в „Фигаро“. Если бы вы ее не дописали, остались бы вообще без завтрака.

Леон. А почему шпинат? Ты же знаешь, я не люблю шпинат!

Фиселль. По этой самой причине. Мадам сказала Флипот, что надо проявить твердость. В вашем возрасте пора есть все. Я тоже в детстве не любил шпинат, а потом привык.

Леон(страдальчески). Но я давно вырос!

Фиселль. Будет вам. Я вообще не должен с вами разговаривать. Я всю жизнь подчинялся начальству, а сейчас мое начальство — мадам.

Леон. Но ведь ты такой же мужчина, как и я!

Фиселль. Ничего подобного. Я на жалованье. (Кормит его.) Обмакнуть корочку в соус? Вы это любите, я знаю.

Леон(отшатываясь). У тебя же грязные руки!

Фиселль (с достоинством). Да, грязные. На то я и полотер. От меня никто не требовал, чтобы я мыл руки. Это не входит в мои обязанности.

Леон. Все правильно. Но почему меня не кормит эта новенькая? Кормление входит в ее обязанности.

Фиселль(подмигивая). Почему? Вам это не хуже меня известно. Между нами, она очень даже ничего, не хуже той. (Вдруг замолкает.) Если вы скажете, что я вам это говорил, я все свалю на вас. Понятно?

Леон. Понятно.

Фиселль. Доедайте-ка свой шпинат, и я пойду. А то я тут с вами завозился.

Леон(отворачивая голову). Я не люблю шпинат.

Фиселль. Это меня не касается! Мне сказали: чтобы тарелка была пуста! А для меня слово шефа — закон. А ну-ка, ложечку за папу, ложечку за маму…

Леон(кривясь от отвращения). Какой же ты трус! Мог бы преспокойно спустить его в унитаз. Боишься!

Фиселль(кормя его, как грудного ребенка). Пусть так. Зато я при своем интересе. Так было и при немцах, и при голлистах. И при новой власти, будьте уверены, я ничего не проиграю. Хотите знать всю правду? Мы — люди маленькие, но только мы одни и остаемся всегда при своем интересе. Собирается уйти со всем своим снаряжением.

Леон(кричит ему вслед). А где десерт? Разве сегодня нет десерта?

Фиселль. Есть. Шоколадный мусс. Но вас лишили десерта.

Леон. Почему?

Фиселль. Не знаю. Наверно, потому, что вы заартачились и не кончили вовремя статью.

Леон(кричит, пытаясь его остановить). Фиселль!

Фиселль. Ну что? Нас могут услышать.

Леон. Скажи, твоя жена тоже стерва?

Фиселль. Чем люди меньше, тем у них все проще, сами знаете. Вообще говоря, мне от Флипот всегда доставалось, даже при патриархамском правлении, когда я был, так сказать, всему голова. Правда, все, что положено делать жене, она исправно делала… (Прикусил язык) У месье будут еще какие-нибудь пожелания?

Леон, Нет, спасибо. Что, суд назначен на сегодня?

Фиселль. Да. На три часа. Под председательством мадам Симоны Бомануар, президентши Комитета Освобожденных Женщин XVI квартала. Вот она, тяжелая артиллерия! (Собирается уходить.)

Леон. Фиссель!