Генетический дефект

Последний оставшийся в INSC Тейл сообщал об изменении конфигурации. Сэм решил подождать: соваться в оставшийся сервер было опасно — можно выдать себя раньше времени, иди знай, на какой стадии находится противник. Через десять минут Сэм похвалил себя за правильное решение — почти одновременно прорезались все исчезнувшие Тейлы, но конфигурация сети INSC стала иной. Все было на месте, но связь с внешним миром была только через этот последний сервер, служивший Gateway для остальных. Сэм сообразил, в чем дело, даже мысленно сделал комплимент готовившему эту акцию. Во-первых, чтобы провести испытания, надо исключить возможность выхода вируса наружу, а на одном компьютере это сделать гораздо легче. Во-вторых, когда начнется настоящее дело, то именно из этой точки все и поползет. Конечно, они для правдоподобия обязаны будут поразить его вирусом, может быть, даже еще два — три, но остальные останутся нетронутыми.

Сэм снова поднялся и проверил камеры, которые исправно работали.

— Очень хорошо, — удовлетворенно заключил он, — есть прекрасно визуализированное доказательство подготовки вирусной атаки, остается лишь зафиксировать само событие.

Долго ждать ему не пришлось. Он заметил, как зеленый флажок сменился мигающим белым одно временно с тявканьем тревоги. Постепенно все флажки за исключением Gateway стали белыми. Не ускользнул от внимания Сэма и тот факт, что порядок прохождения вируса изменился — вместо цепочки он стал совершенно случайным.

— Все, — подмигнул Сэм охраннику и выключил камеры, — репетиция состоялась. Если Поль с утра заинтересуется, то пусть смотрит этот диск, а я свой сон заслужил.

* * *

Утром решающего дня Кэрол открыла глаза, и ее взгляд упал на противоположную стену. Солнечный зайчик сидел на той самой ветке, которая некогда принесла ей так много радости, а потом жестокое разочарование. Кэрол заплакала, она всеми силами старалась сдержаться, чтобы не разбудить мужа, но ее приглушенное рыдание все же вырвалось. Матью, еще не вполне проснувшись, мягко обнял ее и еле слышно спросил:

— Что?…

Кэрол, кивнув на картину, разрыдалась в полный голос. Матью молча гладил ее по волосам, по плечу, тихонько прижимал к себе и не знал, что сказать. Сам он всю неделю хоть как-то действовал, хоть что-то предпринимал — она же и вторую неделю просидела дома, ожидая развязки. Матью уже и не знал, на что надеяться. Все эти интервью и съемки, холодное, чисто профессиональное любопытство корреспондентов казались ему чем-то мелким, несущественным, какой-то пустой игрой совершенно чужих людей, ничего общего не имевшей с их Говардом. Им овладело чувство бессилия, ему самому захотелось разрыдаться также, как в детстве, в полный голос, не сдерживая себя, как рыдала Кэрол. Все его действия и поступки казались никчемными, лишенными смысла, и он жалел теперь, что пошел на поводу у Сэма, а позже и у Поля.

С усилием, сглотнув подступившие слезы, Матью сдержался. Он продолжал автоматически гладить прильнувшую к его плечу Кэрол. Может, еще не все потеряно, может же произойти чудо, и запрос сенатора сыграет свою роль? Если кто и может помочь в данном случае — то только он. Обладает же он и властью и авторитетом, да и производит неплохое впечатление, не то что эти циники-корреспонденты.

Кэрол, все еще всхлипывая, слегка отпрянула от него и спросила:

— Когда это кончится, Мат? Я больше не могу, я не выдержу этого кошмара, — она снова прижалась к его плечу.

— Когда? — подумал Матью, — завтра — последний срок, если сегодняшний день ничего не принесет, то завтра будет поздно. А если… — мелькнула у него шальная мысль, — ведь сегодня в десять он должен быть у директора, еще не поздно. Если он предъявит ему ультиматум: либо им возвращают Говарда, либо вся история идет в прессу?

Матью вспомнил свою последнюю встречу с директором. Теперь ему было абсолютно ясно, почему его поведение показалось столь странным — директор боялся, и его страх был почти неприкрытым. Он не зря льстил и пугал Матью одновременно. Цель директора была очень простой — заставить Матью отказаться от собственного расследования. Директор прекрасно понимал, что не сможет предотвратить доступ к медицинскому файлу Кэрол, это было неотъемлемым правом, а тогда… Тогда становятся очевидными два неоспоримых факта: наличие АД-2000 и странные ежемесячные пробы. На деле ничего не стоило связать пробы с визитами Кэрол в госпиталь, и все становилось на свои места. Директор — не дурак, он наверняка, точно так же как и Матью, сначала не поверил полученным результатам, но потом понял, что они означают. Если давно официально признанные лабораторные исследования в инкубаторе ничего не стоят, и решающее влияние оказывает связь плода с организмом матери, то рушатся основы как теории, так и практики, проводимой BGTI на протяжении многих лет. Из создавшейся ситуации могло быть два выхода: скрыть происшедшее с Говардом и продолжать, как ни в чем не бывало, или опубликовать эти результаты и поставить под вопрос деятельность BGTI за последние годы.