Гениальный наставник (СИ)

Пакура кивнула и мимолётно взглянула на Сасори, явно ожидая его мнения, но выражать его он не стал. Казекаге выбрал ошибочный путь, который не вернёт Песку ореол былого величия. Похоже, с этим были согласны Пакура и — вот уж внезапно — Фууга; насчёт Баки Сасори с самого начала не сомневался, а вот Куу удивила. Пока в это лезть, впрочем, не стоило: рано. Сасори молчаливо наблюдал.

— Чёрт побери, — раздражённо цыкнула Пакура. — Нам надо вести переговоры с феодалом, а не ввязываться не пойми во что!

— Ещё громче скажи, — закатил Сасори глаза. — Хотя не спорю.

— Сасори?

Дружно повернулись к Скорпиону Красных Песков Баки и Куу. Надо же, а слова Пакуры и Фууги их не напрягли, значит? Преданность Казекаге… Преданность Деревне… Было даже забавно наблюдать, как люди путают понятия и смешивают одно с другим.

— Пакура? — посмотрела на Тайо Пакуру Куу. Та ответила прямым твёрдым взглядом. Что и следовало ждать от главы клана.

То, что Сасори сейчас увидел, можно было назвать только расколом. Незаметной трещиной, которую предпочитают не видеть, но которую рано или поздно потребуется затянуть, как рану. Сасори опустил взгляд на руки, шевельнул пальцами в карманах, вспоминая привычное ощущение скальпеля или лечащей, мягкой чакры. С конца Третьей Великой Войны ирьёнинджутсу приходилось применять только в трёх случаях.

Когда Сасори обрабатывал материал для новой человеческой марионетки.

Когда вынуждала подработка в госпитале.

Когда приближалось полнолуние, и Гаара начинал терять власть над собой.

Почувствовав его чакру, Сасори посмотрел на дверь, и та открылась, впуская внутрь Гаару, Темари и Канкуро. Часы, висевшие на стене слева, показывали ровно два часа дня. Сасори улыбнулся. Он быстро отучил свою команду опаздывать.

— Пунктуально, — фыркнул Фууга.

Темари вопросительно взглянула на наставника, он мотнул головой, дав понять, что придётся ждать остальных. Много времени это не заняло: вскоре подошли ещё три команды, а вот подопечные Куу задержались на целых десять минут. Будь положение чрезвычайным, эти жалкие минуты стали бы роковыми. Так часто и случалось на войне.

Пока коллеги по ремеслу давали ученикам негромкие напутствия, Сасори молча оценивал состояние своей троицы. Гаара держал себя в руках, его чакра была спокойна. Канкуро тоже не волновался, будто экзамен был уже сдан, а Морино Ибики — так, муха на пути. Темари выглядела заскучавшей. Усмехнувшись, Сасори отпустил их:

— Идите. Но не теряйте бдительности. Аудитория напротив.

— Ага, — мрачно ответил Гаара, развернулся и первым направился к двери. Брат и сестра последовали за ним.

Дверь закрылась почти без стука, когда её снова потянула за ручку — на сей раз команда Пакуры. Бодрые, жизнерадостные дети. Главная их заводила, Кагура, с огнём в глазах обернулась к наставнице и, подняв руку, сжала её в кулак:

— Мы пройдём этот этап, Пакура-сенсей!

Сасори хмыкнул, вдруг задумавшись, что бы делал, окажись Темари такой же по характеру. Конечно, приказ есть приказ, тем более касаемо Гаары, но… Сасори бы не оценил безграничный, не подкреплённый фактами оптимизм, такой, как у Кагуры. Та с командой уже удалилась, следом потянулись оставшиеся. Сасори проводил всех равнодушным взглядом, мысленно отмечая тех, кого экзаменаторы наверняка отсеют на первом же этапе.

По правилам генины должны были сами решить, проходить им экзамен или нет, причём независимо друг от друга. И если хотя бы один из троих отказывался, то пролетала вся команда, без исключений. Разумеется, иностранцам приходилось разбираться с этим вопросом ещё в родной Деревне, но Песок и это не стал делать: Четвёртый Казекаге отобрал десять сильных команд генинов и нескольким из них велел проникнуть в Скрытый Лист под видом экзаменуемых; остальные выполняли роль массовки. Для многих генинов нынешняя работа оказалась первым заданием A-ранга в их пока небольшом послужном списке.

— Теперь всё зависит от них самих, — произнесла Куу, зашагав прочь. — Мы со своей стороны сделали всё, что могли.

Фууга ушёл вместе с ней, а Сасори компанию составили Пакура и Баки. Втроём они направились к выходу, пересекли коридор, лестничные пролёты до первого этажа, вышли в просторный холл, по которому тут и там носились дети. Боги, как же они шумели.

— Ого, смотри, это джонины Песка!.. — послышался совсем рядом восхищённый шёпот. — Впервые вижу иностранцев!

— Джонины Песка… Смотри, их хитай-ате…

— Вот бы посмотреть на них в бою…

— Они наверняка проиграют нашим!

— Ну, не знаю, папа мне говорит, что на войне…

Сасори покосился на Пакуру: та от услышанных слов помрачнела. Скорее всего, потому, что не хотела разрушать эту мирную жизнь, не хотела подчиняться Казекаге. Хотя Сасори и не мог быть в этом уверенным, такие мысли приятно обнадёживали.

Посмотрев вперёд, он едва заметно нахмурился: навстречу шла команда из людей Орочимару, среди них и Якуши Кабуто с начищенным до блеска хитай-ате. Иронично.