Гениальный наставник (СИ)

— Эти из Песка решили, что стоит нас проучить, — с равнодушным гордым видом вмешался, судя по гербу, Учиха. — Но ситуацию разрешил Сабакуно Гаара.

Эти двое — Гаара и Учиха — странно смотрели друг на друга. Словно знали то, что никому из присутствующих недоступно, и Сасори это не понравилось.

— Что ж, с этим разобрались, — сказал он равнодушно и посмотрел на девчонку в красном: — Почему ты решила арестовать моих учеников?

Та нахмурилась и сжала кулаки, словно набираясь смелости:

— Они… Они были из другой Деревни и делали у нас непонятно что. Я должна была это выяснить! И-и если бы они не подчинились…

Сасори прервал её коротким кивком, всё для себя поняв, и повернулся на этот раз к Какаши, который старался выглядеть так, словно его здесь нет. Что ж, Сасори его хорошо понимал. Пускать всё на самотёк и ссориться, будучи взрослым человеком, из-за свары своих подопечных, он не собирался, и Какаши, судя по всему, тоже.

— Предлагаю не устраивать международный скандал и разойтись мирно, — скучающим тоном обратился к нему Сасори. Тот кивнул не менее скучающе:

— Согласен. Как и сказал твой ученик, — взглянул он на Гаару, — конфликт исчерпан.

Копирующий мог бы и не показывать, какой у него чуткий слух. Не прощаясь, Сасори развернулся и пошёл к выходу, следом двинулись и Гаара с братом и сестрой; последние, похоже, сделали это без особой охоты. Всё-таки понимали, что их ожидает дома.

— …В конце концов, мы не у себя в Скрытом Песке, а в чужой Деревне, — продолжал Сасори говорить убийственно холодным тоном, глядя на сидящих на диване Темари и Канкуро, — и я удивлён, что у нас до сих пор не появились проблемы. Та мелюзга, которую ты решил «проучить», Канкуро, — Конохамару, если я правильно помню — приходится Третьему Хокаге внуком. И я говорил не ввязываться в истории. Говорил держать себя в руках. Говорил вести себя, как шиноби.

— Но, Сасори-сенсей, ничего же не… — попытался поспорить Канкуро, но Сасори так на него посмотрел, что тот предпочёл закрыть рот.

— С учётом того, что я — это я, а вы — это вы, мы и так привлекаем много внимания. И дополнительные проблемы нам ни к чему. Это всем ясно? — посмотрел он и на Гаару у дверного косяка.

— Мы — это мы? — переспросила Темари.

— А кто же ещё? Скорпион Красных Песков и дети Четвёртого Казекаге. Безусловно, совершенно незаметные личности.

— Н-но, Сасори-сенсей!.. — снова стал возникать Канкуро. Вид у него был обиженный, чуть ли не оскорблённый, а ещё Сасори прекрасно знал, как сильно бьют по нему слова самого Скорпиона. — Они первые!..

Прикрыв лицо ладонью, он легко заставил Канкуро замолчать. И поделом. Заслужил, чёрт побери. В конце концов, что за детские оправдания, в самом деле?! И даже Темари, самая, пожалуй, адекватная во всей троице, предпочла постоять в сторонке тогда, когда могла бы вмешаться. Сасори никогда не думал, что скажет это, но:

— Самый разумный в вашей команде — видимо, Гаара.

Закончив разговор, Сасори бесшумным шагом покинул комнату, с выразительным стуком закрыл за собой дверь и так же, не издавая ни звука, остановился в паре метров от неё. Легонько опёрся спиной о стену и приготовился слушать. Насколько он знал своих темпераментных учеников, сейчас они начнут либо сожалеть о содеянном, либо возмущаться.

Первым послышался приглушённый удар кулака о диван. Скорее всего, Канкуро. Следом раздался и его голос:

— Этот ублюдок Наруто… В следующий раз я его!..

— Заткнись, Канкуро, — раздражённо велела Темари. — Сасори-сенсей прав.

Теперь главное, чтобы это дошло до Канкуро.

— Что-то раньше он никогда не волновался за всякую там шпану, — проворчал он, но уже без запала и злобы.

— Боги, заткнись! Сасори-сенсей нам не отец, чтобы воспитывать.

Ответом стало молчание. Вероятно, Канкуро был удивлён столь внезапным сравнением и сейчас сидел с ошарашенным видом: слово «отец» в их семье звучало крайне редко. Своего биологического родителя и Темари, и Канкуро предпочитали звать Казекаге, а вот Гаара, что странно, так не изощрялся: отец и отец, без всяких попыток отгородиться от этого прискорбного факта.

— Знаете, — заговорил Канкуро вдруг тихо и серьёзно, — Сасори-сенсей нам больший отец, чем Казекаге-сама.

Темари ничего не ответила и через минуту, даже от Гаары не послышалось привычного презрительного фырканья. Сасори не двигался с места и, по правде говоря, не знал что и думать. Заявление Канкуро оказалось неожиданностью, чем-то из разряда того, что обычно лишь раздражало, но то, что Сасори сейчас ощутил, было скорее удивлением.

Прождав ещё немного и поняв, что никто не собирается продолжать разговор, Сасори тихо отправился в свою комнату. Присел у невысокого традиционного столика, проверил непонятно зачем тушь, кисть и прочие письменные принадлежности, вернул их на место и всё-таки, поняв, что сбежать от себя не получится, задумался о новой серьёзной проблеме.

Семья.