Гений

Они полны энергии живой,

В своих страстях, в любви неукротимы,

Повелевают собственной судьбой.

И всё-таки – сильней других ранимы.

Ведь их сердец чувствительнее нет.

На каждый вскрик и в ночь зовущий голос

Тотчас готов откликнуться поэт,

За всех на свете в жизни беспокоясь.

Всем сострадая, каждого любя,

Жалея, добрым словом помогая,

Порой он забывает про себя,

Всему живому на земле внимая.

В нём всех людей мечты, и боль, и страсть,

И чувства их, страдания и думы.

Всегда он с ними, плача и смеясь,

В их грусти тихой и в веселье шумном.

Сочувствуя им, ищет многих бед

Причины, в жизнь их глубоко вникая.

Себя народу посвятив, поэт

От многих зол его оберегает.

III

Когда б не знать явление страстей

И жизни вечный зов неукротимый,

Не ожидать непрошеных гостей,

Вновь в сердце рвущихся толпой незримой,

Невидимых, непонятых порой

(Их чувствами все называть привыкли),

Когда б не светлых, чистых мыслей рой,

Мир оставался бы, как прежде, диким,

Во мраке тьмы, объятый звёздным сном,

В безмолвии покоясь равнодушно.

Ни свет зари, ни солнечный огонь

Не разбудили бы страстей уснувших.

Возможно, бремя этой тишины

В себе бы долго мир хранил, когда бы

Не эти люди, чьи сердца полны

Любви, отваги, мужества и правды.

Которые готовы в час любой

Внезапно вдохновением взорваться

И каждому отдать свою любовь,

Восторг души и пламенные страсти.

Не зря они, поэтами зовясь,

Спешат на помощь к людям в час их трудный,

Слепой молвы и сплетен не боясь.

И каждый миг их жизни неподсуден.

IV

Они, быть может, не всегда правы,

Порой упрямы и весьма тщеславны,

Но беззаветно преданы любви,

Подчас коварной, гордой и лукавой,

Слепой и равнодушной иногда

И даже злой, но их сердца пылали

В мгновенья те волшебные, когда,

Простив за всё, их нежно обнимали,

Даря восторг необъяснимых чувств,

Неведомое, сладкое блаженство,

Экстаз души, прильнувших крепко уст

Друг к другу – всех явлений совершенство.

Прилив страстей их был неукротим,

Но к Родине любовь была сильнее.

Для них Отечества был сладок дым.

И жизнь, и смерть они делили с нею.

И их никто остановить не мог,

Они за честь своей святой державы

Готовы были тысячи дорог

Пройти в боях, не дожидаясь славы.

Когда в Россию шёл Наполеон,

Не мог герой мой юный не терзаться,

Переживал с другими вместе он,

Что не пришлось с французами сражаться.

V

Поэтам жизнь и смерть почти равны,

Когда они на грани яркой славы

Сияют, словно звёздные огни,

Когда они людьми, как боги, правят

И, мыслью яркой зажигая их,

Зовут в предел немыслимых мечтаний,

Переживают, борются за них,

Спеша раскрыть неведомые тайны

Любви, добра и чистой красоты,

И чувства каждого такую сущность,

Которой можно целый мир спасти

От зла и лжи, неверие несущих.

Жизнь к лучшему стараясь изменить,

Не ведая покоя и пылая

В огне страстей, чья золотая нить

Поэтов всех веков объединяет,

Они спешат развеять грусть и боль,

Страх и сомненье каждого на свете,

Чтоб люди, возвышаясь над судьбой,

Смогли постичь явленье дум их светлых.

VI

Когда ещё был мир и груб, и дик,

В далёкой, ранней древности планеты,

И человек тех дней ещё не вник

В смысл жизни, в смысл необратимой смерти,

Воспринимая явь всех бурь и гроз,

Как кару свыше за свои деянья,

Пася стада прирученных им коз,

Из шкур чьих шил себе он одеянья

И, собирая злаки, их зерном

Не первый год осознанно питался,

Хлеб выпекая, в древности, давно

И он смысл чувств души познать пытался.

В те времена в сознании своём

Хранил он слишком много тайн неясных.

Спешили чувства пробудиться в нём,

Но он понять их силился напрасно,

Лишь ощущал и чувствовал, хотя

В реальность их ещё почти не верил.

Природы славной древних лет дитя

Стремилось так же к радости безмерной.

VII

Так вот откуда подлинный исток

Страстей и чувств, поэзии начало,

Неповторимый сказочный клубок

Любви и счастья, грусти и печали.

Из слов и снов, доверчиво простых,

Что было древним свойственно, родился

Когда-то первый на планете стих

И мыслью, словно солнцем, озарился.

И может, был не складен он, без рифм,

Изящностью ещё не отличался.

Но в нём таился жизни вечный ритм,

Но в нём порыв людских страстей скрывался.

Весь будущему был он посвящён.

В нём долгий путь к прекрасному таился.

И как в росе зеркальной, мир весь в нём

Не зря однажды ярко отразился

И красотой невиданной проник

В сердца людей на краткое мгновенье.

Хотя не каждый осознал тот миг,

Как новых мыслей светлое рожденье.

VIII

В Египте древнем первые стихи

На камне выбивали, чтоб навечно

Запомнились и страсти, и грехи

Людей разумных и людей беспечных.

Одни в стихах прославлены, других —

Злых, лицемерных, жадных, гордых, чёрствых —

Разит и жжёт, уничтожает стих,

Словно копьём или стрелою острой.

Да, стих врага готов порой пронзить.

Но я люблю стихи иного свойства,

Готовых мир любовью осветить

И оградить людей от беспокойства.

Стих предназначен для любви, добра.

В нём не должно быть места для проклятий.

И всем поэтам уяснить пора,

Что светлый дар на зло не стоит тратить.

Поэт обязан голос поднимать

Во имя справедливости и чести,

Людей от зла и злобы ограждать

И в трудный час народа быть с ним вместе.

IX

Поэты все, известные в веках,

Свои народы защищали рьяно

От злых тиранов, забывая страх.

И многие из них погибли рано,

Успев сиянием своих сердец