Гений

— Это был письменный приказ штата Калифорния, — кричит он. — Вы понимаете человеческий язык? У меня не было выбора!

Его глаза широко раскрываются — он не ожидал, что у него вырвутся эти слова. Во всяком случае, не так. Я тоже ошарашена. Он все говорит, теперь быстрее, явно исполненный решимости стереть в моей памяти сказанное. Его глаза блестят странным светом, чем-то таким, что я не вполне могу определить. Чем?

— Я — солдат Республики. Став военным, я поклялся любой ценой исполнять приказы старших по званию. Метиас приносил такую же присягу, и он предал штат.

Есть что-то странное в том, как он упоминает Метиаса, какая-то скрытая эмоция, и я срываюсь.

— Это штат его предал. — Я набираю в грудь воздуха. — А вы, трус, оставили Метиаса на милость штата-предателя.

Томас закрывает глаза, словно я пырнула его ножом, но тут замечает, что я внимательно смотрю на него, рывком отводит голову, отворачивается и прячет лицо в ладонях.

Я снова вспоминаю брата, прокручиваю в памяти многие годы, проведенные им в компании Томаса. Метиас знал Томаса с самого детства, задолго до моего рождения. Каждый раз, когда отец Томаса (привратник по нашему этажу) приводил с собой сына на дежурство, Метиас долгими часами играл с ним. В войнушку. Игрушечными автоматами. Потом появилась на свет я, в моей памяти хранится множество тихих разговоров, которые мальчишки вели, сидя в нашей гостиной, они так часто бывали вместе. Я помню, сколько баллов Томас получил на Испытаниях — 1365. Очень неплохо для парнишки из бедняцкого района, но для ребят из Рубинового сектора результат средний. Метиас первым заметил интерес Томаса к военной службе. Он целыми днями обучал друга тому, что знал сам. Томас никогда бы не поступил в Хайлендский университет Изумрудного сектора без помощи моего брата.

Дыхание перехватывает, когда все части мозаики их жизни вдруг складываются в понятную картинку. Я помню, как взгляд Метиаса останавливался на Томасе во время их тренировок. Я всегда считала, что брат просто следит за осанкой Томаса и аккуратностью его действий. Я помню, как терпеливо и мягко Метиас объяснял все другу. Как он прикасался к плечу Томаса. Помню тот вечер, когда мы все вместе ужинали в кафе и Метиас впервые пресек слежку Кайана. Вспоминаю, как иногда пальцы Метиаса задерживались на руке Томаса чуть дольше, чем требовалось. Вспоминаю разговор с братом в тот день, когда он приглядывал за мной вместо того, чтобы пойти на церемонию посвящения. Как он смеялся: «Мне не нужны подружки. И с сестренкой забот хватает». Так и было. Он встречался с несколькими девчонками в колледже, но всегда не дольше недели. И неизменно с вежливым безразличием.

Все очевидно. Как же я не замечала раньше?

Конечно, Метиас никогда со мной об этом не говорил. Любые отношения между офицером и подчиненным строго запрещены. Жестоко караются. Именно Метиас рекомендовал коммандеру Джеймсон принять Томаса в патрульную службу… Вероятно, ради Томаса, хотя и знал, что таким образом исключает малейшую возможность отношений между ними.

Все эти мысли за считаные секунды пролетают в моей голове.

— Метиас любил вас, — шепчу я.

Томас молчит.

— Ну? Так это правда? Вы не могли не знать.

Томас не отвечает. Уронив голову на руки, он твердит:

— Я давал присягу.

— Постойте. Никак не пойму…

Я откидываюсь на спинку стула и набираю полные легкие воздуха. Мои мысли теперь представляют собой какой-то метущийся сумбур. Молчание Томаса говорит мне больше, чем любые слова.

— Метиас любил вас, — медленно произношу я дрожащим голосом. — И столько сделал для вас. Но вы все равно его предали. Как же вы могли?

Томас отрывает голову от рук, его лицо искажено замешательством.

— Я ведь не доложил о нем начальству.

Мы долго смотрим друг на друга. Наконец я сквозь сжатые зубы произношу:

— Тогда расскажите, что случилось.

Томас уставился перед собой.

— Системные администраторы службы безопасности нашли его следы после взлома системы, — отвечает он. — Метиас проник в базу данных скончавшихся граждан. Администраторы доложили сначала мне, полагая, что я донесу информацию до коммандера Джеймсон. Я постоянно предупреждал Метиаса насчет хакерства. Если слишком часто переходишь дорогу Республике, в конечном счете сгоришь. Будь лоялен, будь верен. Но он меня не слушал. Ни он, ни вы не слушали.

— И вы, значит, хранили его тайну?

Томас снова роняет голову на руки.

— Сначала мы с Метиасом поругались из-за этого. Он признался. Я обещал никому не говорить, хотя в глубине души было желание донести. Я никогда ничего не скрывал от коммандера Джеймсон. — Он делает секундную паузу. — Выясняется, что мое молчание ничего бы не изменило. Системные администраторы из соображений безопасности все равно направили информацию коммандеру Джеймсон. Так она и узнала. И тогда поручила мне закрыть Метиаса.