Гении тоже люди… Леонардо да Винчи

– Похвально, что вы о нем знаете, Марко! Но он был еще и архитектором, ювелиром, мастером по металлам, и непревзойденным организатором пышных празднеств для двора Медичи! Человеком с неограниченными способностями и познаниями, и превосходным Учителем, оставившем талантливых учеников: Сандро Боттичелли, Пьетро Перуджино, Лоренцо ди Креди. Среди них нашлось место и вашему покорному слуге… Леонардо из Винчи… Так вот, кольцо это было отлито руками Учителя для себя самого, а позже он выгравировал на нем слова «Больше знать и больше любить». Он не снимал его с пальца даже во время работы, видите, как стерся ободок? А когда я уходил из боттеги в… назовем это «свободным плаваньем», он подарил мне его, повторив, что я «превзошел его во всем».

Вроде бы, ничего особенного в кольце этом нет, только когда взял я его в первый раз и надел на палец, по телу моему пробежала дрожь. Всматриваясь в него, постигая смысл надписи, начинаешь ощущать глубину мудрости и неисчерпаемую энергию прошлого. Эта тонкая энергетическая ниточка соединяет меня с моим Учителем, от осознания чего начинает захватывать дух. Он, проницательный маэстро Верроккьо, предвидел, что всю свою жизнь посвящу я стремлению постичь Природу и Науку, чтобы «больше знать и больше любить»!

Я дал себе слово передать кольцо это своему достойнейшему ученику, но увы, не везет мне с ними. Что ж, в таком случае, если не ученику, так человеку, который его заслуживает. Оно ждет своего нового хозяина… Но этот момент, видимо, еще не настал. – закончил Леонардо. И тут же воскликнул:

– Так что там было дальше, с моей «Моной Лизой»? Продолжайте же, прошу вас!

– Маэстро, популярность вашей картины среди профессиональных художников всегда была высока – создано более 200 ее копий. Ей, картине, даже посылают письма с объяснением в любви. И вот, в августе 1911 года, картина была украдена. Ее разыскивали. О ней горевали. Ее оплакивали… Нашли ее только через два с половиной года, спрятанной в тайнике под кроватью. Вор, бедный итальянский эмигрант, хотел вернуть картину на родину, в Италию.

– На родину, в Италию! – задучиво повторил Леонардо.

– Так о картине заговорил весь мир! Ее называли, и называют, божеством. И все сетуют, что вы, маэстро, не открыли нам, простым смертным. ее тайну!

– Тайну? Она гложет меня самого. «Мона Лиза» и для меня, ее создателя, является великой загадкой… – тихо произнес Леонардо и отвел в сторону глаза, наполнившиеся слезами…

ГЛАВА 20

Опять нужда, и опять отчаяние! Смерть Моны Лизы привнесла с собой в жизнь Леонардо уныние, упадок духа, безнадёжность и печаль. И, казалось, не было от всех этих напастей никакого спасения. Но оно пришло… Пришло оттуда же, откуда оно пришло двадцать четыре года назад, в 1482 году, в такой же тяжёлый для художника момент – из Милана.

Милан теперь принадлежал Франции, а его губернатором был молодой военный, герцог Шарль д'Амбуаз. Влюбленный в Италию и ее искусство, он давно уже был поклонником творца «Тайной Вечери». Он постоянно лелеял мечту заполучить Леонардо к себе в Милан. И пришел в восторг, когда Леонардо, побежденный нуждой, решил снова ехать в город, с которым у него было связано столько светлых воспоминаний.

Так, в июле 1506 года, Леонардо прибыл в Милан, где все теперь казалось ему чужим. Больше шести лет город находился под чужеземным владычеством. То, что наполняло его таким блеском при Моро и Беатриче, исчезло бесследно. Шарль д'Амбуаз принял живописца с распростертыми объятиями и поселил у себя. Заказы на картины и архитектурные работы посыпались на него как из рога изобилия.

– Маэстро Леонардо, – сказал он однажды озабоченно, – как вы знаете, в Милане всегда было плохо с водой. Надеюсь, Господь найдет решение этой проблемы.

– Он уже нашел, синьор д'Амбуаз, – пошутил Леонардо, – прислав меня к вам! Я принесу Милану воду!

– Рад это слышать, маэстро Леонардо! Впрочем, ничего другого я и не собирался услышать от вас. Итак, грандиозные планы по гидротехническим работам ждут вас. Только вам они под силу.

– Хотел бы вам напомнить, синьор д'Амбуаз, что Синьория Фьоренцы предоставила мне всего лишь 3 месяца на эту поездку, и, в случае, если я не вернусь в срок, то буду обязан заплатить штраф в 150 дукатов. Кроме того, мне также придется возместить неустойку за «Битву при Ангиари».

– Не беспокойтесь, маэстро Леонардо, – успокоил его Шарль д'Амбуаз, – мы решим этот вопрос.

И действительно, губернатор попросил Содерини продлить отпуск художнику. Эта просьба была удовлетворена, Но через месяц, когда герцог повторил свою просьбу, гонфалоньер Содерини ответил письмом в манере, которая не могла понравиться Леонардо. Он писал:

«Леонардо вел себя недолжным образом по отношению к республике, ибо взял изрядную сумму денег, едва начав большую работу, которую он обязан был выполнить».

– Синьор д'Амбуаз, – сказал Леонардо, когда тот зачитал ему ответ от Содерини, -я хотел бы немедленно вернуться во Фьоренцу.

– Останьтесь, прошу вас, маэстро Леонардо! – уговаривал его герцог.