Гений войны Скобелев

Современник пишет: «Солдаты очень любили и боготворили своего корпусного командира, т. е. Скобелева, за его ласку и веселый нрав. И действительно, Скобелев почти никогда не пропускал без расспросов встречавшегося на пути солдата своего отряда. Встретив какого-нибудь солдатика и поздоровавшись с ним, Скобелев часто вступал с ним в беседу, расспрашивал его о том, что у них делается, как их кормят; спросит его про семью, давно ли получал письма с родины и проч. И странно: в то время, когда обыкновенно в таких случаях у солдатика, что называется, душа уходит в пятки и от него кроме автоматических «никак нет» и «точно так» не добьешься, то со Скобелевым, напротив, солдат чувствовал себя совершенно свободно, легко; точно это не генерал, не командир корпуса, а обыкновенный свой ротный и притом любимый сердцем, и скорее товарищ, чем начальник».

М. Д. Скобелев делал все возможное для поддержания высокого морально-боевого духа во вверенных ему войсках. Он следил за формой одежды подчиненных, за качеством полковых духовых оркестров, за умением подразделений достойно представить себя в различных ситуациях.

В частности, в приказе по 4-му армейскому корпусу мы находим:

«На марше к р. Друти в двух полках некоторые роты показались мне не в том молодецком виде, в котором я привык их видеть: недоставало той маршевой сноровки, того богатырского вида, которым справедливо могли гордиться эти полки во время марша от Шейнова к Константинополю.

Зная, как всем нам дорога и прошедшая, и будущая слава войск корпуса, я не сомневаюсь в том, что нижеследующий сердечный совет моего боевого опыта будет принят с должным вниманием.

Вышеупомянутые случаи произошли, на мой взгляд, оттого, что по недосмотру гг. начальствующих лиц люди не вовремя опустились, раскисли…

Известно, что на войне нравственный элемент относится к физическому, как 3:1.

Вследствие этого внимание гг. офицеров должно быть обращено на поддержание нравственного элемента в части, этого трудно объяснимого понятия, называемого духом части, как на походе, так и в бою.

Трудно дать указание, как подметить, в каком настроении часть в данную минуту.

Это как все на войне, зависит от обстоятельств, ибо на войне только обстоятельства сила.

Несомненно, раз офицер подметил, что пульс части бьется слабее, он обязан принять меры и во что бы то ни стало восстановить дух части.

Какие средства он подыщет? Это дело каждый молодец решает на свой образец.

Насколько я понимаю, в русской армии для этого можно опираться или на сердце, или на дисциплину в строгом ее проявлении. Иногда на то и другое вместе.

Мы видим в подобную минуту Суворова, который велит рыть себе могилу на Альпах. Но Суворов имел за собою Измаильских ветеранов и был, главное, Суворов. В настоящее время, т. е. при коротких сроках службы, еще более, нежели прежде, приходится иногда на походе и в бою существенно опираться на всю строгость уставных форм и быть до крайности требовательным; однако же требовательным может быть только тот, кто сам подает пример исполнения долга. Во всяком случае, влияние на нравственную сторону лиц и частей в военном деле должно стоять на первом плане.

Из моей служебной практики и лично мною виденного могу гг. офицерам сообщить следующее:

1) В 1873 г. авангард Мангышлакского отряда, выступив с колодцев Карашек, имел двухдневный запас воды. По причине слишком большой глубины колодцев он не мог поить на колодцах Кынырь, в 40 верстах от колодца Карашек, и вынужден был в течение ночи идти еще на другие колодцы в 40 верстах от Кынырь, где вода тоже оказалась на слишком большой глубине. Под зноем палящего солнца следующего дня пришлось запас воды отдать артиллерийским лошадям. Последние 10 верст до колодцев Ак-Мечеть пехоту, которая легла в полном изнеможении от зноя, усталости и жажды, пришлось поднять насильно с помощью казаков и затем дотащить до колодцев Ак-Мечеть, прибегнув к церемониальному маршу с барабанным боем.

2) 18 июля 1877 года под Плевною один из батальонов нашей пехоты был приведен в порядок производством ученья ружейных приемов. Когда неприятель находился не далее 45 шагов, батальон держал на караул. Турки не выдержали и повернули.

3) На штурме Ловчи одному из батальонов вследствие случившейся, всегда в бою возможной, паники произведено было перед турецким редутом ученье ружейных приемов.

Словом, не поблажкою, не попущением беспорядка на марше и в бою достигается та нравственная напряженность, которая служит залогом победы, а железною твердостью и главное: умением начальника вовремя произвести внезапное впечатление на нервы части.

Средством к этому можно назвать: молодецкое слово молодца, музыку, песни и, наконец, поддержание уставного порядка, хотя бы ценою крови, но без предварительного пиления, ненавистного русскому солдату».