Гений Зла Муссолини

Пересказывать этот шедевр, честно говоря, не хочется — сейчас его читать почти невозможно, текст выглядит злой пародией на всякие там «причуды высшего света», описанные для горничных.

Вот пара цитат из описания сюжета этого произведения:

«…Андреа покинул имение сестры. Друзья сразу же вовлекли его в омут светской жизни. Встретив на рауте одну из былых любовниц, он одним прыжком погрузился в пучину наслаждения. В канун Нового года он столкнулся на улице с Еленой Мути… Первым, движением его души было воссоединиться с ней — вновь покорить ее. Затем пробудились сомнения, и он проникся уверенностью, что прежнее чудо не воскреснет. Но когда Елена пришла к нему, чтобы бросить жестокое «прощай», он вдруг почувствовал неистовую жажду сокрушить этот идол…»

Андреа, как читатель уже догадался, и есть главный герой. И сердце его разрывается между Марией, ангелом чистоты, и Еленой, изощренно призывной, но как бы томящейся в сексуальном плену своего супруга, лорда Хисфилда:

«…[Андреа] знакомится с мужем Елены. Лорд Хисфилд внушает ему ненависть и отвращение — тем сильнее желает он овладеть прекрасной женщиной, чтобы пресытиться ею и навсегда освободиться от нее, ведь всеми его помыслами владеет теперь Мария… Он пускает в ход самые изощренные уловки с целью завоевать новую возлюбленную и вернуть прежнюю. Ему даровано редчайшее, великое женское чувство — истинная страсть. Сознавая это, он становится палачом самого себя и бедного создания. Они гуляют с Марией по Риму. На террасе виллы Медичи колонны испещрены надписями влюбленных, и Мария узнает руку Андреа — два года назад он посвятил Елене стихотворение Гете…»

Кошмар, правда? Бедный Андреа… Но дальше дело пойдет еще хуже, потому что английский лорд — воистину чудовище разврата и демон коварства:

«Лорд Хисфилд показывает Андреа богатейшее собрание развратных книг и похабных рисунков. Англичанин знает, какое действие они оказывают на мужчин, и с насмешливой улыбкой следит за бывшим возлюбленным жены. Когда Андреа совершенно теряет голову, Елена презрительно отсылает его прочь. Оскорбленный до глубины души, он бросается прочь…»

Ну, и так далее…

К 1915 году Габриэле д’Аннунцио был уже европейски известным поэтом и писателем, в Италии его теперь звали просто «Поэт». Он написал известнейшую пьесу «Мученичество Святого Себастьяна» специально для знаменитой французской актрисы Иды Рубинштейн, слыл законодателем моды, открыто жил с богатой аристократкой, маркизой Казати, известной красавицей и покровительницей искусств, — о его любовных приключениях ходили легенды.

Так вот в 1915 году он бросил все и в свои 52 года отправился в Италию, на фронт. И не в пехоту, как скромный берсальер Бенито Муссолини, а в авиацию[17]. Это вознесло его славу еще выше.

В частности, в России в честь д’Аннунцио была написана ода.

Оду написал Н.С. Гумилев, душа которого, право же, в какой-то степени была родственной предмету его поэтического вдохновения. Сам он славился и стихами, и приключениями в далеких краях, и романами с известными красавицами, и тоже бросил все и пошел на фронт добровольцем и отважно воевал в кавалерии.

И вот теперь, в 1915-м, Россия получала нового союзника, Италию. В силу географических причин ее главные военные усилия оказались направлены против Австрии — ас Австрией-то русские войска и воевали наиболее успешно.

Ну, можно ли было это не воспеть? Победа, казалось, была уже близка. Но вот как-то она все не наступала и не наступала. А потом, осенью!. 917-го, на итало-австрийском фронте появились германские части.

И случилось то, что потом будут называть сражением при Капоретто.

III

Вообще-то к осени 1917 года война скорее всего уже окончилась бы победой Антанты — и Австрия, и Германия просто изнемогали в кольце блокады, но в феврале 1917-го в России случилась революция, давление на Восточном фронте сильно ослабло, были захвачены значительные территории — короче говоря, в Германии поднялся дух и появились кое-какие возможности помочь союзнику.

Помощь выразилась в том, что на итало-австрийский фронт перебросили семь германских пехотных дивизий, с хорошей артиллерией и запасами химических снарядов. У крошечного городка Капоретто эти силы вместе с несколькими австрийскими дивизиями нанесли концентрированный удар по итальянским позициям и прорвали их.

Стратегические прорывы в ходе Великой войны удавались крайне редко — пулеметы и колючая проволока, как правило, останавливали самые решительные атаки. Но под Капоретто случилось иначе — после прорыва основной позиции итальянский фронт буквально развалился.

Для уяснения масштабов катастрофы достаточно поглядеть на официальную статистику: итальянская армия потеряла 10 тысяч человек убитыми, 40 тысяч человек ранеными и 265 тысяч человек пленными. Разрыв между числом убитых и раненых и числом тех, кто сдался в плен, прямо-таки поражает — но и это не все. Официальная статистика учла число пленных — их списки были составлены и зарегистрированы австрийцами, — но не учла число дезертиров.