Геном Ифрита (СИ)

Но каждый услышал вой ифрита:

— Пойдите прочь, духи пустыни! Безумный падишах нарушил запрет пери! В предел Махтанбада вошла женщина, не рожденная в городе! И тем самым открыла для меня возможность пробраться к сердцу!

Только сейчас Раджаб увидел, что не сомкнулась стена джунглей.

Что проход в Махтанбад все еще открыт.

Но ифрит не спешил воспользоваться возможностью.

Словно хотел вдоволь насладиться страхом и недоумением тех, кто все еще стоял перед входом во дворец.

Дикий рев и хохот чудовища сотрясал стены домов и вздымал клубы пыли на дорогах.

Первым опомнился жрец-огнепоклонник, обратившийся к своим последователям:

— Выйдем на улицы города! Пленим падишаха и тех, кто остался ему верен! Ифрит зачтет наши старания, когда станет раздавать награды! — и бросился прочь из храма. За ним бежали мужчины и женщины, чьи глаза горели безумным огнем.

— Нам нужно укрыться во дворце! — Раджаб понял, что принимать решения кроме него некому. — Мы спустимся к колодцу и попробуем отстоять Сердце Города, чего бы нам это ни стоило! — схватил за руку падишаха и увлек вовнутрь.

Следом бежала Тиана, успевшая крикнуть Черной Королеве:

— Спасайся! Мы или выживем вместе, или вместе погибнем!

***

Тридцать пять мужчин и женщин, взявшись за руки, стояли вокруг колодца, повернувшись к нему спинами.

Тридцать пять мужчин и женщин смотрели на своего падишаха и ждали его приказа к действию.

Тридцать пять мужчин и женщин поняли, что Камиль вряд ли способен что-то предпринять, едва увидели его пустые безумные глаза.

Раджаб, Тиана и Камиль встали перед жителями Махтанбада. Словно были готовы принять на себя удар злобы ифрита первыми.

Последней в подземелье спустилась Черная Королева.

Она передала своего сына Тиане и обернулась к входу, словно собиралась заслонить собой и правительницу, которая приготовилась к смерти, и своё дитя.

***

Жрец вздымал руки к небу, призывая ифрита:

— Мой повелитель! Все сделано! Путь к твоему сердцу свободен! Осталось только уничтожить горстку безумцев, окруживших колодец! Войди же во дворец и заверши начатое! И не забудь об обещанной мне награде!

Огненный столб спустился на площадь перед дворцом.

Жители Махтанбада, предавшие свой город и падишаха, закрывали руками лица от ужаса перед тем, что должно вот-вот перед ними предстать.

Но не происходило ровным счетом ничего!

Только чей-то смех разорвал тишину:

— Отройте лица, глупцы! И посмотрите на меня!

Первым выполнил приказ жрец.

Он охнул и радостно воскликнул:

— Ты прекрасен, мой господин! Не напрасно говорят, что ты ангел, низвергнутый с неба!

Услышав слова бывшего дервиша, остальные тоже опускали руки и раскрывали глаза. И убеждались в том, что слова огнепоклонника соответствовали истине. Потому как перед ними стоял мужчина, сравниться с которым не мог никто.

Высокий и плечистый. Одетый в темно-синий бурнус, ниспадающий до земли, он взирал на потомков сестер пери желтыми, как песок, глазами. Вот только зрачки были не черными, как у всех, а алыми, словно пульсировали и источали пламя неведомой бездны. Остальное лицо было скрыто под такой же синей, как и одежда, куфией, но даже того, что оставалось доступным взгляду, хватило, чтобы понять — ифрит прекрасен, как и все ангелы.

Демон откинул край куфии, и горожане увидели тонкий, немного крючковатый нос и алый рот, искривленный в пренебрежительной усмешке.

— Следуй за мной, — велел жрецу. — Ты заслужил право стать свидетелем моего триумфа! — и устремился во дворец.

Горожане перешептывались, обмениваясь восторгом от увиденного. Они ожидали прибытия чудовища, а тот, чье сердце так долго томилось в подземелье, явно не заслуживал столь ужасной участи. Служить прекрасному ангелу, пусть даже и падшему, низвергнутому — что может быть лучше?

***

Жрец едва поспевал за ифритом, быстро спускавшимся в подземелье дворца. И едва не уткнулся лицом в спину демона, когда тот резко остановился, шагнув за порог.

— Отойди в сторону! — ифрит не сводил глаз с Черной Королевы. — Я готов простить тебя и сохранить тебе жизнь. Но ценой этому будет смерть тех, кого ты собираешься защитить от моего гнева. И, конечно, смерть твоего ребенка!

— Этому не бывать! — воскликнула королева. — Я не отдам тебе сына и ни в чем не повинных людей!

— И как же ты намерена мне помешать?! — расхохотался ифрит. — Защита Махтанбада пала, едва ты вступила в его предел! Через несколько минут начнет истончаться и терять силу печать Давида. Камень снова станет никому не нужным медальоном, который я раздроблю одной ногой!

— Ты поторопился! — рассмеялась в ответ королева. — Этих нескольких минут мне хватит, чтобы навсегда уничтожить твое сердце! А ведь мы оба прекрасно знаем, что ты жив ровно до той поры, пока живо твое сердце! И не важно, где оно находится — в твоей груди или в колодце! — женщина коснулась рукой ожерелья на шее.

Ифрит вздрогнул, поняв, какую глупость совершил однажды.