Геноцид и массовые репрессии

Энвер улыбнулся: «Может быть, несколько лет после войны у нас будет слабый желудок. Мы отдохнем. Подумайте, турецкий народ — это 40 миллионов людей. Когда они будут сплочены в одном государстве, тогда в Азии мы будем играть ту же роль, что Германия в Европе».

Турецкий народ в Османской империи составлял около 9 миллионов человек. Энвер замышлял завоевать еще территорию, охватывающую остальные 31 миллион турок. Таким образом, турецкий Александр намеревался совершить захватнические походы приблизительно до Китая.

Во время войны детям в немецких школах, вместе с сугубо немецкими требованиями, в военных целях также вдалбливали турецкие экспансионистские планы в духе Энвера. В книжке инспектора районной школы Гауптмана «Цели войны. Методическая помощь для современных занятий» написано:

«Теперь о дальнейших странах: Персия, Центральная Азия, Хива, Бухара, Туркестан. Как мы увидели, здесь ведь тоже живут магометане. Более того, есть связь между Турцией и мусульманами этих территорий. Здесь прародина турок. Здесь жили их предки. Отсюда их предки рысью добрались до юга и юго-запада. Турки давно забыли об этом. Они больше не думали о том, что было когда-то. Их мужество было раздавлено. Их враги по кусочку отрывали от старой турецкой империи. Турция стала наподобие больного человека. Турок снова надеется, снова тоскует, снова имеет цель перед собой. Но особенно горячо бьется сердце турка при мысли о тех землях, которые теперь принадлежат русским. Для них это родина, отечество. В стихотворениях поэты воспевают их, и все вторят:

«Отечество турок не Турция.
И не Туркестан.
Это далекая — вечная страна — Туран!»

Если внешнеполитическая цель как блуждающий огонек маячила перед глазами турок, то в своей стране они служили своему националистическому делу железной логикой. Они хотели создать свое национальное государство, которое беспощадно отклонило бы любую концессию национальным меньшинствам. То, что арабов невозможно на долгое время усмирить и продержать, с этим в Стамбуле более или менее примирились. Но от христианских народов надо было наконец избавиться, чтобы больше ни один чужак в их собственной стране не смог затормозить националистический захватнический поход.

Против всего нетурецкого с 1914 г. принимались меры с большим энтузиазмом. Все иностранцы, даже местные немцы, подвергались невыносимому давлению и произволу. В Константинополе, в этом многоязычном городе мира, исчезли все европейские, в том числе немецкие вывески фирм. Армянская и греческая пресса было подавлена штрафами и запретами. Это были предвестники тех страшных мер, которые будут предприняты в дальнейшем для «очистки» страны. Первый удар был направлен против армян. С ними они думали разделаться быстрее всего, так как армяне считались беззащитными. Потом должны были последовать греки и евреи. И пожалуй, в конце концов из страны выгнали бы немцев, если страны Центральной Европы и Турция выиграли бы войну.

Во время Абдул-Гамида один министр сказал: «Армянский вопрос можно решить наилучшим образом, истребив всех армян». Это выражение нашло одобрение со стороны геттингенского географа Эвальда Банзе. В своей книге «Турки» он назвал его не совсем несправедливым выражением. Этим замечанием господин профессор покрыл немецкую науку позором, который ему трудно будет смыть.

Один турецкий министр во время войны выразился следующим образом: «В конце войны в Константинополе не будет ни одного христианина. Город так основательно будет очищен от христиан, что Константинополь станет подобно Каабе» (высшее святилище ислама). Начальник отдела министерства юстиции сказал одному армянину: «Для нас и для вас в этой империи нет больше места, и было бы безответственным легкомыслием, если мы не воспользуемся возможностью, чтобы избавиться от вас».

«Возможностью» являлась война на стороне Германии. В своей обвинительной книге «Гибель армянского народа» (Потсдам, «Темпель-фермаг») Лепсиус опубликовал отрывки из армянской партийной корреспонденции. Страшно читать, как армяне все больше и больше заявляют, что они постепенно теряют надежду и видят надвигающуюся на них страшную катастрофу. В Турции армянам уже сказали: «Вы, армяне, виноваты в неудаче этой войны и мы вас уничтожим».