Генри хочет жить!

– Слушай, хитрец, может ты уже свалишь из меня? Я, понимаешь ли, хочу жить и жизнью наслаждаться. А какая радость может быть в жизни у мужчины, когда он не получает никакого удовольствия от женской ласки и любви?! Пощадил бы меня что ли, у меня ведь даже матери никогда не было, она умерла спустя пару месяцев после моего рождения, от какой-то пустяковой болезни, но это не имеет значения… гораздо важнее, что через женскую ласку я пытаюсь восполнить недостаток у меня той самой материнской любви. Понимаешь?

– Человечишка… есть же и другие радости в жизни…

– Да иди ты! Сколько раз я ещё должен купиться на этот бред? Сколько раз мне нужно тебе поверить, а затем разочароваться во всём?!

– Ну-ну, по-моему ты усугубляешь.

– Да нет же! Ты просто не можешь понять… ведь демоны – не люди! А может… ты всё понимаешь, но не хочешь покидать моё тело по какой-то причине. Однако ты должен всё-таки уяснить, что женщины для меня не просто что-то пустое. Не минутная слабость. Не пустяковая радость. Это увлечение гораздо сильнее во мне, я этим живу, понимаешь?! Жил… тьфу!

– Ну и что? Проживёшь чем-нибудь другим! Потерял одно, найдёшь другое. Мы, демоны, вечно теряем всё. Бывает уйдёшь на прогулку, вернёшься, а гнезда и сородичей уже нет, кругом кровища и кишки… ну и ни чё. Радуемся, что остались живы, что не было нас в логове, когда это случилось и отправляемся жить дальше. Вот и вам, человекам, нужно быть проще, а не задумываться вечно о мелочах!

Их беседа продолжалась ещё какое-то время, но не дала никаких результатов, кроме того, что оба – и демон, и человек, уяснили полностью и окончательно, что они разные и совершенно не понимают друг друга. А ещё Генри убедился, что хитрец не покинет его, пока сам демон того не захочет. Видимо демону нравилось внутри человеческого сердца, а может он таится от чего-то, ютится внутри человека, в тщетной надежде переждать что-то страшное… но Генри от этого не легче, парень впал в необъятную тоску, без надежды вырваться из неё когда-нибудь.

Однако…

Наступило утро, и девушка с флейтой проснулась, сладко потянулась, улыбнулась и чмокнула Генри в щёчку со словами:

– Доброе утро, красавчик!

А Генри, неожиданно для себя самого выдал:

– Давай сбежим.

Ей не много времени понадобилось для ответа. Она была храброй и сильной тогда. А ещё она была страстно, до дрожи в ногах, в него влюблена.

Чего же удивляться, что она сказала ДА?

Однако…

Генри удивился, и ему ничего больше не оставалось, как отправиться в путь вместе с незнакомкой, с которой провёл лишь одну ночь, да и то… ночь он эту почти и не помнил.

***

Они отправились в путешествие, которое для них протекало удивительно и легко. Они узнавали мир, девушка, которая родилась в большом городе, и которая пыталась в этом самом городе выживать, сколько себя помнит. И юноша, который родился принцем, нёс обязанности и точно понимал, что вне города он никто, там враги и его там точно убьют или будут пытать, или будут требовать от его отца выкуп, а когда его не получат, то будут и пытать, и в конце точно убьют. Тем неожиданней для этих двоих оказалась реальность. Не хорошая. Не плохая. Реальность осталась самой собой, и она смогла удивить. В первую очередь – бескрайностью полей, дремучестью лесов, ледяной водой в ручьях и реках, а также дикими странниками, которых можно встретить на большой дороге. Мир этот умел удивлять, и это бесспорно! Но больше всего удивляли эти двое.

Генри рассказ девушке о своей способности, показал, что может перемешаться обратно в те места, где был раньше. Розалинда сильно удивилась, узнав о такой способности, а затем и сильно обрадовалась, когда Генри стал по несколько раз в день возвращаться обратно в город и приносить оттуда свежий провиант, так у них всегда была еда, и не нужно было тащить с собой многочисленный скарб.

Однако Генри не рассказ Розалинде ничего о плате его "дара", не рассказал о демоне, что сидит внутри него, он боялся девушку расстроить, и пусть он не любил её, но успел привязаться, и чувствовал жалость каждый раз, как ловил на себе её влюблённый взгляд, как холодными ночами они согревали друг друга теплом своих тел. Генри было тошно с ней и чем дольше продолжался их путь, тем больше об этом догадывалась сама Розалинда.

Которая тоже оказалась не так-то проста.