Генри Смарт, пицца и магические сокровища

– Ну, не совсем. Но примерно представляю, что вы имеете в виду. Кажется, этот преступник Робин Гуд замарал ваше честное имя, ваше величество!

Секундочку! До этого момента Хильда вообще понятия не имела, кто такой Робин Гуд, а теперь она уже называет его преступником! Одного из моих самых любимых героев! Она что, сдурела?!

– Эй, как ты говоришь о Робин Гуде?! – шиплю я Хильде, но она, проигнорировав меня, снова обращается к духу короля Джона:

– Ваше величество, к сожалению, и по сей день детям в Англии рассказывают ту легенду, о которой говорит мой юный друг.

– Что значит «мой юный друг»?! – возмущаюсь я. – Не надо изображать меня каким-то младенцем! Я твой коллега!

Хильда окидывает меня сочувственным взглядом:

– Генри, по сравнению со мной ты действительно младенец. И поэтому пока не влезай. Я знаю, что делаю.

Ух, ну и ну! Тащит меня через всю Европу только для того, чтобы затем выставлять на посмешище! Перед каким-то духом!

– Знаешь что? Делайте что хотите. Ищите ваше золото, или ваших карликов, или что угодно, спасайте мир или оставляйте всё как есть. Мне плевать. Я выхожу из игры! – Развернувшись, я тяжёлым шагом топаю по отмели к набережной. Ещё не знаю как, но домой я и без этих самозваных агентов уж как-нибудь вернусь. Пусть даже придётся идти в полицию! Детей, попавших в беду, они наверняка тут же возвращают родителям.

– Да погоди же, Генри! – кричит мне вслед Хильда, но я продолжаю двигаться в том направлении, где, как мне кажется, находится центр этого городка.

– Генри! – Хильда бежит за мной и, догнав, удерживает за руку. – Слушай, что это ещё такое?! Куда это ты направился?

Я вырываюсь:

– Не важно. Главное – подальше от вас. Вы бесите! Ты обращаешься со мной как с последним придурком, и я уже спрашиваю себя, зачем вообще с вами потащился.

Хильда вздыхает:

– Жаль, что тебе так кажется. Потому что всё совсем не так. В Тауэре ты сыграл очень важную роль. Карлики тебя даже не заметили. Да и тут мы мировая команда!

– Мировая команда?! – эхом повторяю я. Всё ясно – Хильда издевается надо мной. Просто из ряда вон!

– Конечно, суперская команда! – подтверждает она. – Ведь всё идёт прекрасно. Ты своим трюком с Робин Гудом провоцируешь короля Джона, а я изображаю сочувствие. И он расскажет нам, что на самом деле произошло восемьсот лет назад. Уж поверь, у меня действительно большой опыт в обращении с мёртвыми героями – больше всего они страдают от того, что потомки их забыли.

Я недолго размышляю. Возможно, Хильда права. Как-никак, а мой рассказ о Робин Гуде здорово задел короля Джона.

– Значит, ты это сказала не для того, чтобы меня позлить? – уточняю я.

Хильда отрицательно мотает головой:

– Конечно нет. С чего бы? Мы же партнёры.

– Ну ладно. Тогда я вернусь. Очень интересно, сработает ли твоя тактика.

Король Джон, по-прежнему паря над отмелью, разговаривает с госпожой Урдман. Точнее говоря, поучает её. Ещё метров за десять я слышу, что он читает ей маленькую лекцию об искусстве управления государством и умелом администрировании.

Госпожа Урдман, склонив голову набок, улыбается мягкой улыбкой. Наверняка она втайне лопается со смеху, потому что правление короля Джона видела своими глазами, а он был кем угодно, но уж никак не суперкоролём.

– Ваше величество! – прерывает его монолог Хильда.

– Да?

– Мой юный друг признаёт, что знает вашу историю только по рассказам да дурным слухам. Судя по всему, этот достойный презрения Робин Гуд их и распространил. Расскажете нам, как всё было на самом деле?

Король Джон смотрит на нас с недоверием:

– А зачем?

– Затем, чтобы наконец обрести ту славу, которой вы заслуживаете. Только подумайте, ваше величество: сегодня никто не знает, что вы правили во благо Англии. Вас считают корыстолюбивым головорезом, эксплуатировавшим свой народ. И к тому же неудачником – мол, здесь, в заливе Уош, утонули все сокровища короны, потому что вы слишком спешили, безжалостно и упрямо подвергая опасности жизни ваших воинов.

– Корыстолюбивый ГОЛОВОРЕЗ?! Безжалостно и упрямо?! – Король Джон – или, вернее, дух короля Джона – взлетает на метр от земли. – Это оскорбление величества![9] Да что там – государственная измена! Я велю повесить его, этого Робин Гуда! Вымазать дёгтем и обвалять в перьях! Четвертовать! Колесовать этого… этого…

– Успокойтесь, ваше величество! – восклицает Хильда. – Смею напомнить, что вы давно умерли. И Робин Гуд тоже.

Медленно опустившись на землю, дух вздыхает:

– Да-да, ты права, милая. Как бы я об этом ни сожалел. Но, как ты, вероятно, заметила, духу моему нет покоя. Похоже, я приговорён к тому, чтобы парить над заливом. А когда я увидел твою… э-э-э… няньку и она напрямую обратилась ко мне, да ещё прозвучало имя «Робин Гуд» – тут я просто не смог удержаться и принял человеческий облик.

– Ладно, ваше величество, – вмешиваюсь я. – Для меня Робин Гуд был и остаётся героем. И только того, что дух типа, сыгравшего в ящик восемьсот лет назад, парит над отмелями, недостаточно, чтобы убедить меня в обратном.