Генрих V

Возможно ли, что власть, которой он стал обладать, породила в принце желание использовать ее еще больше? К 1409 году ему было уже далеко за двадцать, и он, наконец, почти подавил восстание в Уэльсе. Вопрос о том, хорошо ли он к этому времени ладил со своим главным партнером в правительстве, канцлером Арунделом, является открытым. Поначалу, после получения власти в начале 1407 года, они работали в тандеме, каждый делал то, что у него получалось лучше всего. Однако с самого начала появились признаки того, что принц выдвигал и поощрял членов своей семьи: Джон Бофорт, граф Сомерсет; Генри Бофорт, епископ Линкольна с 1398 по 1404 год, а теперь епископ Винчестера, который был канцлером с февраля 1403 по март 1405 года; и Томас Бофорт, который должен был стать канцлером позже в период правления Генриха V. Все трое были единокровными братьями Генриха IV, их матерью была Екатерина Суинфорд, третья жена Джона Гонта. В феврале 1407 года их легитимация была подтверждена королем, но пункт, исключающий их наследования короны ("excepta dignitate regali"), был добавлен, как многие считают, по просьбе Арундела, который таким образом потерял их дружбу. Конечно, Генри Бофорт довольно регулярно посещал совет в период с 1407 по 1409 год (чаще, чем принц), да и Джон Бофорт не отставал[150]. Примечательным признаком роста влияния принца и его сторонников Бофортов стало избрание Томаса Чосера спикером трех последних парламентов царствования (1407, 1410, 1411). Как сын поэта, он заслуживал определенной славы; но в данном контексте важнее понять, что через свою мать, Филиппу Роэ, сестру Екатерины Суинфорд, он приходился Бофортам двоюродным братом и их естественным политическим союзником. Таким образом, родственные связи выстраивались в пользу принца.

Это имело для него большое значение, поскольку определенные различия могли затруднить хорошие рабочие отношения с архиепископом Арунделом. Например, между ними существовала разница в возрасте. Арундел, который был старше принца более чем на тридцать лет, уже почти год был канцлером Ричарда II, прежде чем Мария Богун родила своего первого выжившего сына в Монмуте. Кроме того, возможно, существовали разногласия по поводу финансовой политики, которую следовало проводить после 1407 года, хотя они и не были значительными. Однако не стоит спешить считать короля и архиепископа естественными союзниками против принца. Хотя Арундел трижды был канцлером при Ричарде II, ему пришлось ждать семь лет, прежде чем Генрих IV призвал его снова занять этот пост. Возможно, это произошло потому, что он не всегда проявлял себя как решительный сторонник короля. Возможно также, что Генрих не до конца понимал, что ограничительная финансовая практика архиепископа проводилась в интересах короны. Мы не можем игнорировать тот факт, что к концу 1409 года Арундел, возможно, не пользовался большим расположением короля.

Изменения в совете, произошедшие в последние дни 1409 года и в начале 1410 года, никогда не были удовлетворительно объяснены. Однако мы можем быть уверены, что они не произошли бы без согласия короля, который теперь вернулся к нормальной жизни, но все еще не имел сил сопротивляться захвату власти его сыном[151]. Король мог быть возмущен ограничениями, наложенными на него, в то время как принц мог обнаружить, что его деятельность в Уэльсе в 1409 году была ограничена из-за отсутствия денег, что делало его в этом случае естественным союзником своего отца. Можно ли сделать вывод, что непосредственная причина "кризиса" была финансовой, возможно, требованием короля, поддержанное принцем, выделить больше денег для правительства и войны? 21 декабря 1409 года Арундел, потеряв доверие принца и был освобожден от должности[152].

За изменениями, произошедшими в это время, стояли личные устремления и разногласия по поводу политики. Эти факторы, вероятно, объясняют задержку примерно на пять недель или более, прежде чем был назначен новый канцлер, утвержденный королем. Этот пост достался не епископу Генри Бофорту, который уже занимал его в 1403–1405 годах, а его способному младшему брату Томасу, который таким образом впервые вошел в совет. Принц со своими союзниками Бофортами (оба из которых верно служили ему, когда он стал королем) обеспечил себе эффективную власть.