Читаем География полностью

4. Тот факт, что Маврусия, кроме незначительной пустынной части, является плодородной страной, имеющей реки и озера, признается всеми. В ней встречаются в большом изобилии большие деревья разных пород, приносящие много плодов. Так, например, эта страна доставляет римлянам столы, сделанные из одного куска дерева, разноцветные и очень больших размеров. Говорят, что в реках там живут крокодилы и другого рода животные, похожие на нильских. По мнению некоторых, даже истоки Нила находятся поблизости от оконечностей Маврусии. В какой-то реке водятся пиявки в 7 локтей длиной[2567], с продырявленными жабрами, через которые они дышат. Об этой стране сообщают, что там растет виноградная лоза такой толщины, что ее с трудом могут обхватить двое людей и что она дает грозди величиной почти в локоть. Всякая трава и овощи растут там высоко, как например арум[2568] и драктонтий[2569]; а стебли стафилинов[2570], гиппомарафа[2571] или сколимов[2572] достигают 12 локтей высотой, в толщину же — 4 ладоней. Для змей, слонов, косуль, антилоп[2573] и подобных животных, равно как для львов и леопардов, эта страна во всех отношениях является кормилицей. В ней водятся ласки, по величине равные кошкам и во всем похожие на них, кроме того, что морды у них более выдаются вперед. Далее, там очень много обезьян, о которых Посидоний рассказывает следующее: во время плавания из Гадир в Италию он был отнесен к ливийскому побережью и видел простирающийся до моря лес, полный этими животными; одни из них сидели на деревьях, другие же — на земле, некоторые были с детенышами и кормили их грудью; он смеялся при виде животных с тяжелым выменем; некоторые были лысыми, иные — с грыжами или же с другими подобного рода недостатками.

5. Над Маврусией на Внешнем море лежит страна так называемых внешних эфиопов, большей частью редко заселенная. Здесь, по словам Ификрата[2574], водятся жирафы, слоны и так называемые ридзис[2575], похожие видом на быков, а по образу жизни, по величине и силе в борьбе — на слонов. Он говорит также о столь больших змеях, что на них даже растет трава. Львы, по его словам, нападают на слонят, но, изранив их, при приближении маток убегают; матки же, завидев своих детенышей, обагренных кровью, убивают их; затем возвращаются львы и пожирают трупы. О Боге, царе маврусиев, он рассказывает, что тот, отправившись вверх против западных эфиопов, послал в подарок своей супруге камышовые трости, подобные индийским, каждое колено которых вмещало 8 хеников, а также стебель спаржи одинаковой величины.

6. Если плыть от Линкса во Внутреннее море, то встретишь города Зелий и Тингий, затем — Памятники Семи Братьев и лежащую над ними гору по имени Абила со множеством диких зверей и больших деревьев. Как говорят, длина пролива у Столпов 120 стадий, а наименьшая ширина у горы Элефанта — 60 стадий. Для плывущего в море открываются далее несколько городов и рек до реки Молохаф, которая служит границей земли маврусиев и масесилиев. Вблизи реки лежит большой мыс, а также Метагоний — безводная и бесплодная местность; гора, идущая от Котисов, простирается почти что до этого места, длина ее от Котисов до границ масесилиев 5000 стадий. Метагоний же находится приблизительно напротив Нового Карфагена на противоположном берегу; Тимосфен неверно утверждает, что он лежит против Массалии. Переезд из Нового Карфагена в Метагоний составляет 3000 стадий, а плавание вдоль берега до Массалии — более 6000 стадий.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза