Геометрия побега. Стихотворения

обиды нет
бледнеет и темнеет
холодный сад
в 13 году

от георгины

жёлтые аллеи —
как псы и кошки
с воздухом в паху

наматывают

мясо ледяное
на кости
неоформленных столбов

где газ по трубам

как ребёнок ноет
но кажется ему
что он поёт

по остановкам

как ворона мёрзнет
и кутается
носом в проводах

калённых электричество

[как в тельник]
и топчет ночь
дырявую в носках

обиды нет

а делится на трое
холодный свет
завёрнутый в сады

и пчёлы спят

щенками в чёрном торфе
зажавши в ртах
куски стальной воды

La mariposa de arena

То, что чудеснее речи любой,
помнит, как бабочка [о] камень билась
[вместе – с хранимой под сором – водой] —
так и скажи, что она сохранилась

в тёплой смоле, как селенье в глуши,

будто летая, латает подбрюшье
божьему небу – в котором дрожит
белым хитином хранимо снаружи.

Но ничего не случается, что

может озвученным стать – переносным
смыслом. За контур – усни, инженер,
слесарь-сантехник бабочкам водным.

Чувствуешь [?] – что эта бабочка внутрь

смотрит, себя разбирая до страха —
словно из камня сбежала уснуть
в тминых пустотах своих – там, где влага

небо построила – не по себе

богу, что бабочке может присниться,
то, что чудеснее речи, и снег
в камне за ней продолжает кружиться.

«Передавая хлеб по кругу…»

Передавая хлеб по кругу,
Как чайки гальку клювом в клюв —
Мы говорили с жидким богом
Своих друзей, чужих подруг —

Определёно и неточно.

Из ямы в детстве и земле —
Казался хлеб и мне порочным -Сгорая спиртом на столе.

Передавал нас хлеб овальный,

Прозрачный на зрачок слепца,
Как гальку, как глоток печали
И срез на пальце у жнеца,

Он говорил за нас не дольше,

Чем воздух бился у виска —
В мякину обращая слово,
Скрипела чайками доска,

Скрипела этим жидким хлебом

Связав на мёртвые узлы,
Как жидкий бог чужое тело
с таким моим.

Бессоница

Вывернув себя до дна
этой родины пустынной,
возвращаешь благодать,
благодарность и другие

нищих сумерек детали,

и бессонницу – с водою —
выжимая свет на тени,
где вернулся за собою,

выжимая льда сухого —

углекислый выдох в бледный,
пролетарский, бля, посёлок.
Слушаешь: [из шахты] медный

колокол – перевернувшись,

ищет звук в своём обломке
горлышком безъязыковым
он плывёт здесь с музой тонкой

возвратившийся, как блудный

сын в отцовскую могилу,
с тощей бабою бесплодной
он плывет в пивную жилу,

в купоросные разводы

смотрит, в родины пустоты
возвращает, к потной жажде,
чтоб задать вопрос мне: кто ты [?]

сын в отцовской яме роет

языком немного света,
чтоб оставить всякой твари
своё место без ответа.

«Но будто вся вода не здесь…»