Геополитика мирового порядка

К. Шмитт отмечал, что «как только Западное полушарие было идеологически определено как Новый Мир, в котором США запрещали вмешательство пространственно чужих стран Старого Мира, возникла необходимость создать новое международное право, поскольку превращение США в ведущую империалистическую державу в конечном счете разрушило евро-центрический правопорядок»[504]¹.

Принципы нового международного права, основанного на доктрине Монро, были сформулированы и обусловлены на основе эволюции американской внешней политики в Западном полушарии, а именно:

• возвышение волеизъявления США на неограниченные вмешательства и интервенции во внутренние дела латиноамериканских стран с целью экономического закабаления этих стран и установления тотального контроля над Западным полушарием;

• отказ стран Западного полушария от всяких претензий на материальный суверенитет и государственную независимость;

• создание имперского «большого пространства», сконструированного как прототип псевдоправового международного порядка, в котором только одна держава – США – имеет никем и ничем не ограниченный абсолютный суверенитет, между тем как все остальные страны превращены в протектораты, сохраняющие, однако, для видимости атрибуты суверенных государств.

В итоге новое международное право для Американского континента с самого начала приняло характер квазилегальности, единственной функцией его являлась легитимизация американского империализма и экспансионизма. Не удивительно, что после Первой мировой войны США предприняли попытку установить новый мировой порядок путем возведения принципов доктрины Монро в универсальные принципы для всего человечества[505].

Доктрина Монро – не единственный документ, определяющий имперскую стратегию США. В 1845 г. Джон О’Салливан выдвинул доктрину The Manifest Destiny («Проявленная», или «Предначертанная судьба»), которая постулировала непрерывную территориальную экспансию США как их очевидную, Богом предназначенную судьбу. Являясь концепцией американского жизненного пространства (Lebensraum), доктрина определяла главную миссию и геополитический смысл Соединенных Штатов – «распространяться по континенту, предоставленному Провидением для свободного развития год от года растущей многомиллионной нации» с созданием в конечном счете всемирной империи[506].

Нужно сказать, что на протяжении более чем 150-летнего своего существования доктрина «Предначертанной судьбы» имеет богатую практику своей реализации во внешней политике США. Об этом, к примеру, свидетельствует факт завоевания Соединенными Штатами Тихого океана.

Завоевание Тихого океана

Утверждая свое влияние на страны Латинской Америки, США постепенно стали увеличивать свое влияние и на Тихом океане. В 1854 г. коммодор Перри[507] заставил Японию открыться в отношении западных стран. Потом США в 1859 г. устремились в Китай, утвердив свое влияние одновременно на территориях островов Джонстон, Мидуэй и Самоа. В 1893–1895 гг. США завоевывают Гавайские острова, которые в 1959 г. станут штатом США. Потом были оккупированы Филиппины и остров Гуам.

Все это были шаги по укреплению коммерческого могущества США в мире. Этому же способствовал Панамский канал, соединивший два океана. Теоретическое обоснование такой стратегии дал известный американский геополитик Альфред Мэхен, выступавший с позиций утверждения господства США на морях.

Отказ от изоляционизма

В основе американского имперского мировоззрения лежит идея об уникальности Америки, которая может быть сохранена только через проведение внешней политики экспансионизма. Проведение именно такой политики было обосновано Бруксом Адамсом в его работе «Закон цивилизации и упадка» («The Law of Civilization and Decay», 1895). В этой работе Б. Адамс предложил проведение политики агрессивного экспансионизма, одной из целей которой является превращение Азии в экономическую колонию. Мондиалистское мировоззрение Б. Адамса признавало только одну мировую империю – американскую, а не множество больших пространств – Grossraume, или «панрегионов» (Panregions), как это видели К. Шмитт или генерал К. Хаусхофер.

Б. Адамс предвидел пришествие американской мировой империи и завоевание всего евразийского геополитического пространства. Считая, что Великобритания уже покорилась США, Б. Адамс видел главного врага в континентальной Европе. «Нравится нам это или нет, – писал он, – но нам придется бороться за место международного обмена, или, иными словами, за место империи. Наш соперник (Франция, Германия и Россия) при смерти и обречен… Если мы ему уступим, он нас задушит»[508].

Вся внешняя политика США в последующем строилась именно на основе такого подхода, что нашло свое выражение в том числе и в отказе от традиционного изоляционизма.