Георгий Гурьянов: «Я и есть искусство»

«Ему, видимо, очень нравился раскованный образ жизни. Потому что хиппи – ну что у них? Идеология, своя какая-то история. А у Свиньи все же повеселей было. Особо каких-то деталей я вспомнить не могу, только картину в целом.

Гурьянов в «АУ» играл. Там все играли как-то сессионно. Все приходили к Свинье, это был лишний повод выпить, и все говорили – сегодня будем играть что-нибудь. Все просто нажирались винища – и что-нибудь потом играли. Были поездки со Свиньей в Москву несколько раз… Я нашел слово в Интернете недавно, все это называется, как у Гребенщикова, «квартирники». Собирались у кого-нибудь в квартире, десять человек каких-нибудь эстетов приходили, сидели, хохотали и уходили. Примерно в то время все и познакомились с Липницким, Троицким – с московской тусовкой. «Звуки Му», в общем-то, так же начинали, все по каким-то квартирам играли. То есть среда формировалась примерно в одно время среди этих людей… Сейчас просто Интернет все это расширил и размыл. Нет не то что желания, а нет необходимости. Можно же с кем угодно связаться. Я вот недавно через Интернет продал свою картинку в Канаду».

Федор Лавров:

«Во второй половине 1984 года, наверно, осенью, я узнал о Гурьянове. Он как раз играл со Свиньей в «Автоматических удовлетворителях», и Андрей же мне и рассказал о том, что у них крутой барабанщик. При знакомстве он показался интересным. Опрятный. Чуть ли не в костюмчике. Может быть, в жилетке вязаной. Тихий и скромный. Маме моей сразу понравился этот «мальчик». Алекс (Алекс Оголтелый, лидер рок-группы «Народное Ополчение». – Примеч. авт.)бесился, как всегда».

Валерий Алахов:

«С Георгием познакомились в Крыму, летом 1983-го. За год до образования нашей группы я уехал на море, где устроился работать в санаторий Минобороны СССР в Гурзуфе, приглядывать за пляжами для генералов. Это было очень удобно для меня: быть несколько месяцев на море, да еще жить в роскошном санатории в доме сотрудников! Гурзуф в то время был Меккой для модников и неформалов из Москвы и Ленинграда. Группа «Кино» там отдыхала тоже. В компании друзей я познакомился с Густавом, так звали нового участника группы, барабанщика Георгия Гурьянова. Я подружился с ним чуть раньше, чем услышал песни группы «Кино», ведь рок-музыка меня не интересовала. Обладающий хорошим вкусом в моде и завидной коллекцией new wave музыки, Густав повлиял на имидж группы и их стиль. С Густавом мы часто встречались в городе. Я ходил на многие концерты группы «Кино», поддержать Георгия в основном.

Я слушал тогда арт-рок и электронику. Duran Duran, конечно. А тут лучшая модная new wave музыка, на дисках, у очень модного молодого человека – Густава (он же Юрий, а в дальнейшем Георгий). Вкусы сходились! Мы познакомились как поклонники прогрессивной музыки, это нас сближало. Местной музыкой мы тогда не интересовались – только качественной западной музыкой и культурой! И это повлияло на всех нас и наше творчество в дальнейшем. Мы попали под влияние западной культуры, что и говорить. И, как могли, все были модниками 80-х. Впрочем, в то время сережку в ухо нацепи, и жизнь уже могла серьезно измениться!»

Весной 1984 года Георгий Гурьянов вошел в состав группы «Кино». Принял участие в записи альбома «Начальник Камчатки», где играл только в одной композиции – «Прогулка романтика».

Александр Сенин:

«Отчетливо помню: как-то поздно вечером Густав зашел в гости с магнитофонной пленкой альбома «Начальник Камчатки» группы «Кино» и скромно отметил, что «изображает там игру на барабанах» (цитата). После прослушивания спросил: «Ну и как тебе «Транквилизатор»?» – «Мощно», – ответил я. И был, признаться, польщен, поскольку сам вопрос свидетельствовал о том, что мое мнение по поводу этого его эксперимента ему важно. Мы сошлись тогда на том, что этой песней Цой выводит «Кино» на некий новый уровень, и, собственно, именно тогда я и понял, что Густав будет там играть. Группа «Кофе» была Георгию (ладно, пусть и Георгий будет) представлена таким же, собственно, образом путем совместного прослушивания нашего первого записанного у Леши Вишни альбома «Балет». Я даже помню свое волнение. Мнение Густава было мне так же важно, как и мое ему.

Нетрудно, наверное, догадаться, что в тот достопамятный вечер, когда я понял, что Гурьянов собирается играть в «Кино» на барабанах, я несколько удивился. И произошло это в том числе и потому, что он был для меня, по крайней мере тогда, уже больше чем просто некий барабанщик. Быть кем-то более значимым, чем просто «извлекателем» звуков, – это был один из принципов нашей максималистской юношеской философии. И Юра-Густав таким человеком был, безусловно. Он был Артистом. К тому же, я думаю, что Гурьянов был именно тем человеком, который идеологически сделал группу «Кино». Ну, и заслуги Марьяны Цой здесь бесспорны. Земля им пухом.