Георгий Седов

Лето прошло очень быстро. В половине сентября выпал снег. Небо загустело тяжелой синевой. Морская вода казалась маслянистой от мелких кристалликов шуги. Весь залив как будто в белой рамке. У берега стоял широкий белый припай; терлись о его края мелкие, как галька, ледяные катышки. Море больше не пахло йодом.

К этому времени Седов закончил работу. Экспедиция перебралась в колонию. Георгий Яковлевич и его помощник поселились в комнате художника.

Ждали парохода. Он должен был прийти еще в первой половине сентября. Но приближался октябрь, а парохода все не было.

В записках Седова отразилась тревога всей колонии.

«30 сентября в губе появилось сало, а местами она покрылась тонким слоем льда. Приходилось думать, что ежечасно может появиться у берегов губы полярный лед и отрезать путь пароходу, которого мы ждали со дня на день. 1 октября с утра я начал вооружать карбасы, чтобы идти на них домой.

План был такой: идти вдоль берегов Новой Земли, с тем, чтобы, если представится возможность, направиться прямо на материк к Печоре, а в крайнем случае остановиться в Маточкином Шаре или в Кармакулах у самоедов, где были запасы провизии и теплые дома. Я начал принимать серьезные меры, чтобы непременно вывезти людей экспедиции в жилое место. Со мной должен был также отправиться художник Пинегин и чиновник особых поручений при губернаторе Г. (наблюдавший за постройкой колонии). Провизию свою я предполагал оставить промышленникам, чем бы дал возможность и им просуществовать некоторое время. Промышленники, узнав о моем намерении их покинуть, пришли в большое отчаяние… но вскоре горе сменилось неописуемой радостью: в пять часов дня, среди падающего густого снега, на рейде вдруг показался заледенелый пароход «Великая княгиня Ольга Константиновна».

Нужно ли говорить, какой праздник почувствовали мы все с появлением парохода: все радовались, все ликовали. Вскоре перебрались мы на пароход и 4 октября покинули Крестовую губу. По дороге выдержали большой шторм, а 7 октября благополучно прибыли в Архангельск».

Глава XXII ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ

После Новоземельской экспедиции Георгий Яковлевич делал доклады в Гидрографическом управлении и Географическом обществе. Поместил в одной из распространенных газет статью с описанием летовки на Новой Земле. Сдал для опубликования в журнале «Записки по гидрографии» отчет об экспедиции.

Мысль о достижении полюса не покидала Седова. Он верил в себя, в собственное призвание, в правильность своего пути. И за успех своего дела Седов готов был пожертвовать жизнью.

Он говорил:

«Несомненно одно: полюс в соседстве с нами. Он играет какую-то роль в нашей жизни. Мы обязаны исследовать пространство между полюсом и нашей страной. Через полюс пролегают кратчайшие пути между тремя материками и кратчайший морской путь из Европы в Азию и в Америку. Я верю, что в недалеком будущем мы будем пользоваться этим путем. В течение трех путешествий на Север я видел больше свободного моря, чем льда. Но сразу ничто не делается. Первое, что нужно знать для плавания по Ледовитому океану, — это законы движения льда, и второе — район его движения, иначе говоря — расположение суши и моря. Так что же, начинать изучение с краю, не побывав в середине Ледовитого океана, у самого полюса? Или ждать, когда сделают это иностранцы?»

После знаменитого путешествия Фритьофа Нансена [18]

к Северному полюсу на судне «Фрам», всюду стал расти интерес к полярным областям.

До путешествия Нансена существовали в среде географов две теории о Северном полюсе. Одна группа географов высказывала убеждение в существовании «открытого полярного моря». Противники этой группы считали Гренландию, остров Врангеля и недавно открытую Землю Франца-Иосифа частями огромной оледеневшей суши, расположенной у полюса.

Нансен же своими теоретическими рассуждениями и особенно дрейфом судна «Фрам» доказал, что полюс окружен обширным, глубоким морем, покрытым вечными льдами, непрерывно движущимися по основному направлению с запада на восток.

После Нансена несколько иностранных экспедиций пытались дойти до Северного полюса: американец Уэлман в 1898 году, герцог Абруцкий в 1899 году, американцы Болдуин в 1901 году и Фиала в 1903 году. Все эти экспедиции к полюсу были неудачны.

В начале XX века задача достижения человеком Северного полюса, задача чисто научная, приобрела оттенок нездоровой сенсации. Склонные к ней буржуазные газеты превратили географическое понятие «полюс» в понятие финиша спортивных состязаний между представителями капиталистических организаций различных государств. Одним из наиболее настойчивых претендентов на достижение этого финиша оказался американский портовый инженер Роберт Пири. Начиная с 1897 года, он снаряжал, с короткими передышками, одну экспедицию за другой. И, наконец водрузив 5 апреля 1909 года американский флаг на дрейфующей льдине в районе Северного полюса, Пири телеграфировал президенту Тафту о «завоевании» полюса.