Георгий Владимов: бремя рыцарства

Ближе моих коллег я соприкасался с эмигрантским Народно-трудовым союзом, небезызвестным НТС: не только публиковался в его печатных органах, но один из них, журнал «Грани», редактировал по выезде. Эта организация считалась (уже не считается) злейшим врагом нашей державы, при отягощающем статусе пособников Гитлера; говорилось (уже не говорится) о ее разветвленной «молекулярной сети» глубоко просочившейся в наши структуры и готовящей самые крутые изменения; за связь с ней карали правозащитников особенно жестоко, давали максимальные сроки заключения, П. Якиру и В. Красину грозили высшей мерой, а я вот подвергся – без сколько-нибудь внятных обвинений, просто «за связь» – изгнанию из отечества. При близком рассмотрении мне нетрудно уяснить, что эта ядовитая организация живет блефом и сплошь инфильтрирована людьми КГБ, если не является его филиалом на Западе. На этой почве возник у меня с НТС конфликт скандального свойства с переносом скандала в советскую печать. Читатели в эмиграции и России не упустили, что выступления публицистов Лубянки отличались повышенной злобностью и поняли это так, что я имел неосторожность сильно повредить нашей агентуре.

Я бы принес извинения и обещал впредь не разоблачать НТС, если бы дело шло только об агентуре, которую должна, наверное, иметь всякая уважающая себя разведка – скажем, для игровых контактов с ЦРУ. Но это воронье пугало использовалось бывшим КГБ еще и для расправы с нашим демократическим движением. Коль скоро я не умалчиваю об этих темных деяниях КГБ, легко понять, что его наследница ФСБ не так жаждет моего возвращения, при сохранении свободы выезда (18.09.1995, FSO).

Ответа на это письмо не было, и квартиру от московской мэрии Владимов так и не получил.

Одна из частей задуманной Владимовым автобиографической трилогии была бы посвящена этому конфликту. Учитывая ту доскональность, внимание к деталям и честность, с которой Владимов писал, мы узнали бы об этой истории больше и подробнее, чем он мне рассказал. Но его голос со страниц ненаписанной книги до нас больше не дойдет.

Вместо заключения

Почти через десять лет после разрыва Георгий Николаевич попросил НТС вернуть ему оригиналы всех его писем, в том числе посланных в издательство из Москвы. Смысл отказа легко восстановить по письму Владимова: