Геракл без галстука

Что характерно, и три тысячи лет назад нарушение закона рядовым гражданином считалось преступлением, а нарушение закона, совершенное на государственной службе, — подвигом.

Хотя сказать, что начальство принудило Геракла свершить какое-то сверхординарное злодеяние, никак нельзя. Кража крупного рогатого скота в те времена была столь же популярным видом криминальной деятельности, как, к примеру, угон автотранспорта сегодня.

Увести у соседа корову не считалось чем-то ужасным, по крайней мере, до тех пор, пока сосед не выяснит, кто это сделал. Угон скота в какой-то степени был даже своего рода национальным видом спорта, в котором состязающиеся стороны выясняли, кто из них ловчее, проворней, хитрее. И среди заурядных скотокрадов трудились истинные мастера своего дела, в ряду которых рублево-успенским особняком стоял ставший легендарным еще при жизни персонаж по имени Автолик. Тот самый, что учил Геракла рукопашному бою.

Уже только за два своих ноу-хау: перебивание номеров и перекраска угнанного товара — этот мужчина заслужил почетное место в пантеоне мировых мошенников. Именно Автолик первым предположил, что путем несложной операции ножовкой можно сделать из рогатой украденной коровы комолую, чем наутро загнать молодую греческую юриспруденцию в беспросветный тупик уже на стадии опознания утраченного. Идея радикального изменения окраса похищенного животного также освящена именем Автолика. Что всякий раз приводило участкового с ориентировкой «корова рыжая одна» к необходимости в конце визита произнести что-нибудь вроде «извините, что побеспокоили, служба такая».

Безнаказанно расхищая таким образом частную собственность сограждан, Автолик благоденствовал достаточно долго, но ровно до тех пор, пока не столкнулся с правителем Коринфа Сизифом. То есть произошел именно тот случай, про который мудрый греческий народ сложил грубоватую поговорку, переводящуюся на русский язык примерно как: «На всякую хитрую гайку найдется болт с левой резьбой». Об этом человеке стоит рассказать особо хотя бы потому, что сотни выдающихся героев Эллады за минувшие века канули в небытие, а имя этого джентльмена удачи и сегодня известно каждому.

Уже в молодом возрасте Сизиф имел такую репутацию, что про него говорили: «Там, где прошел Сизиф, каппадокийцам делать нечего». Мошенник и авантюрист, жулик и пройдоха, он не промышлял разве что фальшивыми авизо, и то лишь потому, что такого слова в ту пору еще не знали. Этот тип оказался настолько пронырлив, что прожил две жизни, своей биографией опровергнув расхожую мысль о невозможности двух смертей и неминуемости одной.

Ошибку, ставшую бы роковой для любого другого смертного, Сизиф допустил, когда попытался нажиться на слабостях олимпийцев. Прослышав, что сластолюбивый Зевс похитил Эгину, дочь речного бога Асопа, Сизиф выгодно продал информацию безутешному отцу. В обмен на сведения о месторасположении умыкнутой девицы коринфский хитрован попросил речника провести в его дворце водопровод и паровое отопление и, лишь подписав акт приемки работы, сообщил бедолаге горькую правду.

Зевсу после такого слива компромата пришлось вынести непростое объяснение сперва непосредственно с Асопом, а затем еще и дома с Герой. И избежать крупных неприятностей небожитель сумел лишь благодаря тому, что догадался превратиться на время выяснения отношений в камень.

И Асоп, и Гера были вынуждены апеллировать и высказывать свои претензии каменной глыбе. А поскольку даже в народном фольклоре отражено, что наличие хотя бы небольшого гранитного камешка в груди значительно облегчает участие в любых разборках, то преимуществам, достигаемым за счет полной окаменелости, можно только завидовать.

Дождавшись, когда страсти поутихнут, и, выбравшись из своей духовной эмиграции, Зевс, на которого три дня в каменном мешке произвели неизгладимое впечатление, повелел стереть подонка Сизифа с лица земли. Для чего в Коринф был командирован непосредственно главный киллер преисподней Танатос, обладавший поистине железным сердцем и стальными нервами, расшатать которые, как мы могли убедиться в случае с Алкестидой, по силам было лишь настоящему супергерою.

И вот этот эллинский Терминатор явился во дворец Сизифа с конкретным указанием доставить хозяина строения в мир иной, то есть взять под белы руки и препроводить в царство Аида. Увидев Танатоса, Сизиф мигом проникся важностью ситуации, поднял руки вверх и изъявил полную готовность следовать за конвоем. И в знак своего непротивления властям попросил надеть на него наручники. Привыкший к куда более недружелюбному приему и расслабившийся от неожиданного радушия, Танатос предположил, что наручники, возможно, будет уже и чрезмерно. Но Сизиф настаивал, уверяя, что в таких вопросах ни в коем случае не стоит пренебрегать предосторожностями. Более того, он готов сам надеть на себя оковы. Как они защелкиваются? Подойдем к окну, а то темно тут чего-то.