Читаем Геракл полностью

Приветствую тебя, о славный воин, за этим щедро убранным столом! — торжественно произнес он. — Если ты не против, мы возьмем на время сей прекрасный сосуд, дабы воспользоваться его содержимым…

Сосуды здесь для того и стоят, чтобы каждый пользовался их содержимым! — со смехом ответил Ифит. — Берите! — Он показал рукой на стол.- Сегодня здесь все ваше, почтенные герои!

Потом царевич присмотрелся и узнал Иолая.

— Хвала тебе, Иолай! И хвала другу твоему, достойному Гераклу! — сказал сын Эврита. — Что, его нет рядом с тобой, он зазнался?

Добродушный Ифит даже не подозревал, как близки мыслям Иолая его слова.

Тесей налил вина и протянул кружку Иолаю. Тот нерешительно взял ее, потом поставил на стол.

А где же царь, где Геракл? — удивился Иолай, окинув взглядом стол. — Почему мы начали без них?

Сразу видно, что ты на таких пирах не завсегдатай! — сказал Теламон. — Кто в наше время ждет хозяина? Если царь выставил пищу на стол — поглощай ее и радуйся!

Пей, Иолай! Скажи, что желаешь долгих лет своему приятелю! — сказал Тесей.

Выпей, Иолай! — вторили Тесею Полидевк и Кастор. — За здравие Геракла можно выпить и в его отсутствие!

Иолай вздохнул и опрокинул кружку в рот. Терпкое вино охладило гортань и согрело внутренности. Иолай крякнул и потянулся к сыру. Отрезав ножом большой кусок, он поднес было его ко рту, как вдруг в зал вошли Эврит и Геракл.

Сразу же раздалось восторженное мычание сотни набитых ртов и крики тех, кто уже успел прожевать. Вверх поднялись кубки с вином.

Хвала Эвриту!

Слава Гераклу!

Присутствующие дружно выпили и налили еще.

Иолай увидел, что ему снова не повезло. Он с Тесеем и друзьями находился у одного конца стола, а Эврит с Гераклом сидели у противоположного.

Иолай стал искать подходящего предлога, чтобы подойти к Гераклу.

Эврит тем временем щедро налил самому меткому стрелку из лука и подвинул к нему кружку.

Пей, Геракл. Этот пир сегодня — в твою честь!

Геракл поднял кружку и приложил ее к губам.

Эй, да кто же так пьет! — возмутился какой-то рыжий толстяк, сидящий недалеко.

Геракл отнял ото рта пустую кружку и перевернул ее, демонстрируя, что там ничего нет Несколько капель все-таки скатились на стол.

А как надо пить? — спокойно поинтересовался Геракл.

В его вопросе не было раздражения. Он видел мутноватый взгляд толстого воина и понимал, что тот уже успел принять лишнего и теперь просто нуждается в собеседнике.

Как надо пить, спрашиваешь? — рыжий икнул. — Сейчас покажу!

Дрожащей рукой он схватил бутылку, налил до краев кружку величиной в четыре Геракловых кулака и поставил ее перед собой.

Смотри!

Толстяк сложил руки за спиной и осторожно сжал край кружки своими лошадиными зубами. Потом он медленно стал поднимать кружку. Вот она оторвалась от стола, наклонилась…

Вино полилось в рот воину. Рыжий охватил толстыми губами край кружки так, чтобы постараться не пролить ни капли. Вино текло ему в рот между редко посаженных, но здоровых и крепких зубов.

Толстяк торопливо и шумно глотал. Наконец, он закончил и поставил кружку на стол. Подняв голову, он оглядел всех победным взглядом:

Видали? А? — спросил он.

Геракл захохотал. Ему вторил царь Эврит

Вдруг Геракл увидел, как с другого конца стола ему делает рукой знаки Иолай. Силач вопросительно посмотрел на товарища.

Иолай звал его к себе. Геракл показал глазами на Эврита и скорчил рожу. Это должно было означать- «Как я могу пройти к тебе? Ведь я герой дня, и мое место рядом с царем!»

Эй, Геракл! — обратился к силачу Эврит. — Ты видел, как умеют пить настоящие герои! А что же ты сам?

Никогда не искал истины в вине! — честно признался Геракл. — Но думаю, уж коли я силен в остальных делах, то и это мне будет по плечу!

Вот это слова зрелого мужа и правдивого героя! — возликовал Эврит и спрятал улыбку в бороде.

— Так ты, Геракл, говоришь, что умеешь пить? — влез рыжий толстяк.

Да, представь себе! — ответил силач.

Хмель ударил ему в голову и, кроме того, разозлил ехидный тон вопроса. Геракл ни мало не сомневался, что на этом поприще он также должен быть первым.

Если ты думаешь, что пить, держа кружку зубами, — большое мастерство, ты ошибаешься! — вошел в раж Геракл. — Меня больше интересует, как много ты сможешь выпить?

Толстяк помотал головой:

— Никогда не считал.

Насмешливые глаза Геракла глядели прямо на него.

Я готов поставить над собой этот опыт! — заявил толстяк. — Однако, при одном условии!

При каком же? — спросил Эврит.

Если знаменитый Геракл выпьет со мной! — воскликнул толстяк.

Царь посмотрел на Геракла.

Ну так что же? — спросил Эврит. — Что ты скажешь, о Геракл, по этому поводу? Ты ничего не имеешь против еще одного состязания?

Силач азартно оскалил зубы.

Давай! — закричал он. — Посоревнуемся и в этом нехитром деле!

Принесите еще вина! — распорядился Эврит.

Раб принес две больших бутыли.

Прошу тишины! — поднялся со своего места Эврит

Все затихли и повернули головы в их сторону.

Прославленный Геракл решил доказать, что способен укротить не только ужасного Цербера, пса Аида! — сказал Эврит. — Сейчас он берется укротить вот эти две бутыли с вином!

Перейти на страницу:

Все книги серии Мифы

Львиный мед. Повесть о Самсоне
Львиный мед. Повесть о Самсоне

Выдающийся израильский романист Давид Гроссман раскрывает сюжет о библейском герое Самсоне с неожиданной стороны. В его эссе этот могучий богатырь и служитель Божий предстает человеком с тонкой и ранимой душой, обреченным на отверженность и одиночество. Образ, на протяжении веков вдохновлявший многих художников, композиторов и писателей и вошедший в сознание еврейского народа как национальный герой, подводит автора, а вслед за ним и читателей к вопросу: "Почему люди так часто выбирают путь, ведущий к провалу, тогда, когда больше всего нуждаются в спасении? Так происходит и с отдельными людьми, и с обществами, и с народами; иногда кажется, что некая удручающая цикличность подталкивает их воспроизводить свой трагический выбор вновь и вновь…"Гроссман раскрывает перед нами истерзанную душу библейского Самсона — душу ребенка, заключенную в теле богатыря, жаждущую любви, но обреченную на одиночество и отверженность.Двойственность, как огонь, безумствует в нем: монашество и вожделение; тело с гигантскими мышцами т и душа «художественная» и возвышенная; дикость убийцы и понимание, что он — лишь инструмент в руках некоего "Божественного Провидения"… на веки вечные суждено ему остаться чужаком и даже изгоем среди людей; и никогда ему не суметь "стать, как прочие люди".

Давид Гроссман

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Попаданцы / Документальное / Криминальный детектив / Публицистика
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука