Герильеро

Слепленная на коленке легенда говорила о некоей мифической группе в руководстве и спецслужбах СССР, противостоящей товарищу Суслову с его унылой идеей монополии в мировом социалистическом и освободительном движении. Якобы группа высчитала, что противовесом бюрократическому марксизму может стать романтическая Куба, а точнее — возглавляемая Кубой континентальная революция, «социализм с латиноамериканским лицом». Работать против официальной советской политики группа, естественно, не будет, но вот помочь Латинской Америке скинуть цепи США — почему бы и нет?

Не имея за спиной всего потенциала Советского государства, группа наметила Боливию в качестве очага, сделав ставку в первую очередь на национально-освободительную компоненту. Уасью выбрали и подготовили в качестве агента благодаря его происхождению от настоящих Инков, касику куда проще работать с индейцами.

Как ни старался Че спрятать естественное недоверие, глаза все равно его выдавали.

— Мы готовились давно, — продолжал Вася, — но недавние перевороты в Аргентине и Бразилии заметно изменили расклад сил и ограничили наши и без того невеликие возможности. Поэтому я считаю объединение усилий абсолютно необходимым.

— Чем вы располагаете?

— Самым главным, опорой среди индейцев.

— Мы вполне можем добиться поддержки населения сами.

Вася скептически цыкнул и медленно помотал головой. Вся боливийская эпопея Че как раз и состояла из попыток получить эту самую поддержку и провалов из-за того, что ее так и не случилось.

— Нет. Не здесь.

Разумеется, это не убедило команданте и касик принялся выкладывать на стол давно припасенные аргументы. Начать хотя бы с Сиро Альгараньяса, того самого хозяина, что заподозрил в партизанах наркодельцов. Финку Каламина купили, не позаботившись узнать о соседях, посчитав их обычными крестьянами. Искай и его ребята, наблюдая за округой, установили, что Альгараньяс время от времени ездит в Камири, где владеет мясной лавкой. Чуть позже всплыло, что Сиро служил в алькальдии[55] Камири на высокой должности. Идеальный соглядатай, даже вербовать не надо, сам все властям расскажет. Можно, конечно, вовлечь его в «наркобизнес», но это стоит денег, а их у партизан немного.

Другие соседи тоже не подарок — район населяли в основном метисы-креолы, получившие землю в ходе реформы и совсем не желавшие поддерживать повстанцев. Да, они жили по преимуществу плохо и бедно, но уже имели кусок, за который держались всеми руками и ногами.

— Типичная мелкобуржуазная среда… — пробормотал под нос команданте.

— К тому же, здесь очень мало жителей. Мне кажется, лучшее, что можно сейчас сделать — перебраться к нам, километров на сто-сто пятьдесят западнее.

— Это значит начинать все с начала!

— Это значит начинать не с нуля и в гораздо более благоприятной среде.

Загибая пальцы, Вася перечислил плюсы — больше населения и это именно те самые кечуа, на которых рассчитывал Че и которые идут за Васей; полуготовая инфраструктура, включая несколько лагерей, стрельбища и схроны; более здоровая местность, в том числе там не так донимают насекомые (Че как раз прихлопнул очередную тварь); и, наконец, пятьдесят обученных и обстрелянных бойцов и еще столько же проходят обучение. Оружия, правда, только на шестьдесят, а не найди он склада Гевары, было бы вообще на тридцать.

Че думал. Он уже успел столкнутся с необязательностью своих предполагаемых агентов, с безалаберностью и даже махровым разгильдяйством, но будучи сам латиноамериканцем, не видел в этом большой проблемы. Проблемой это станет позже, при столкновении с американцами в виде обученного ими батальона рейнджеров. Сейчас же в нем боролись революционер и политик — революционер требовал отказаться от сотрудничества с явно некоммунистической силой, политик требовал союза. Победил революционер.

— Нет.

— Жаль. Тогда до свидания. И не надо стрелять мне в спину — вокруг три десятка моих людей, вы навредите не только нам, но и себе.

— И в мыслях не было, — впервые с начала разговора улыбнулся Гевара. — Вы не провокация, местная seguridad[56] так тонко не работает. Они давно бы перестреляли первую группу и оставили на ранчо засаду.

— Да, еще. Сейчас идет вооруженное противостояние между полицией и наркоторговцами, если Альгараньес доложит о своих подозрениях о выращивании коки или, паче чаяния, о том, что тут у вас лаборатория, ждите вооруженного налета. Вот ей-богу, вам будет гораздо лучше у нас…

— Я не могу переносить операции.

«Без санкции Гаваны» — догадался о невысказанном Вася. А Че раздраженно прихлопнул на шее еще одного овода.

— Держите, — Вася протянул вынутую из подсумка бутылочку.

— Что это?

— Еще одна причина перебраться к нам. Репеллент от насекомых, мы делаем его сами.

— Спасибо. Hasta luego.

— Hasta la victoria, comandante.[57]

* * *

Габриэль выложил две бумажки на сколоченный из досок стол, развернул и придавил керосиновой лампой.

— Подписали? — рассмотрел текст касик.

— Оба.

— На чем взял?

— Обычное дело, — чиркнул спичкой и раскурил трубочку парагваец, — желание выпить превышает финансовые возможности.

— Наши не напивались?