Герман

- Куда катится мир, - сказал Билл, - если нельзя рассчитывать на помощь невидимых друзей в трудную минуту? Печально.

- Не надо, - сказала она. - Пожалуйста.

Стиснув зубы, она смотрела, как нож чертит линию на ее левой груди. Она дернулась, когда нож задел кончик соска. Ярко-красная капелька крови расцвела, а затем исчезла.

Исчезла во рту Билла.

Он лизал. Он сосал. Он застонал и стал сосать сильнее, втягивая ее маленькую грудь глубоко в рот, а в это время его правая рука поднялась и всадила все пять дюймов лезвия в его правый глаз.

От удара его голова откинулась назад.

Грудь Чарли выскочила у него изо рта.

Позади нее толстый Том издал странный, пронзительный смешок, решив, что его приятель проделывает какой-то странный трюк с ножом.

- Эй, - сказал он.

Билл ничего не ответил. С открытым ртом он отступил на два шага назад, на три... с обмотанной черной изолентой рукояткой ножа, торчащей из глаза.

- Что ты делаешь? - спросил Том.

Билл упал навзничь. Пока он лежал, корчась на земле, Том отпустил запястья Чарли и обхватил ее рукой за шею. Он крепко прижал ее к себе, его живот заставил ее выгнуть спину, его подбородок оказался над ее левым ухом.

- Пиздец! - выдохнул он. - Билл? Какого хуя? Билл? Зачем ты это сделал?

Билл, больше не дергаясь, ответил громким влажным пердящим звуком.

- Блядь!

Нож начал подниматься. Его лезвие скользило вверх, медленно вытягиваясь из кровавого месива в глазнице Билла.

- Эй, постой, - сказал Том.

Нож вышел до конца. Он неподвижно застыл над лицом Билла. Кровь, стекавшая с лезвия, мягко плескалась в глазнице.

- Эй, постой, блядь.

- Герман, - простонала Чарли.

- Ни в коем случае. Нет. Чушь собачья.

- Отпусти... меня...

Нож медленно взлетал. Все выше и выше, как будто его предлагали кому-то на ветке дерева над телом Билла.

Том начал отступать, все еще сжимая шею Чарли.

Его живот толкнул ее в спину, приподняв над землей. Она начала задыхаться.

В восьми или девяти футах над лицом Билла подъем ножа прекратился.

Том тянул Чарли назад. Она брыкалась, размахивала руками и задыхалась.

Нож полетел в нее.

Или в Тома.

Клинок кувыркался в воздухе, разбрасывая мелкие брызги крови.

Послышался глухой удар совсем рядом с Чарли.

Том сказал:

- Ай!

Его рука резко дернула ее за шею. Он упал назад.

Чарли последовала за ним, оседлав мягкий холм его живота. Тот просел, когда она на него приземлилась. Из него вырвался воздух.

Все еще с задранными вверх ногами, Чарли убрала руку от своей шеи. Затем она резко оттолкнулась от тела. Отползла в сторону, вскочила на ноги и обернулась.

На лбу Тома, там, где должен бы торчать нож, появилась красная отметина размером с четвертак.

Размером с тыльную часть рукоятки ножа.

Задыхаясь, Чарли потерла горло и поморщилась. Она шагнула ближе к Тому.

Его большой белый живот двигался вверх-вниз в такт дыханию.

Глаза были закрыты.

Он все еще был в ботинках, но джинсы были спущены до голеней. Он был очень белым и бугристым и был похож на чучело, сделанное из хлебного теста, смазанного маслом.

Она взглянула на его штуку. Сморщив нос, она быстро отвернулась.

- Герман? - позвала она.

- Я.

Голос раздался прямо перед Чарли, но выше ее головы.

- Спасибо, - сказала она.

- Рад был помочь.

- Но, блин, ты определенно не торопился.

- Что ж... Лучше поздно, чем никогда. Верно?

Она покачала головой.

- Ты позволил им причинить мне боль.

- Я знаю. Мне ужасно жаль. Правда.

- Почему ты их не остановил, черт возьми?

Герман не ответил.

- Ты же видел, как тот парень ударил меня?

- Да.

- Почему ты не уничтожил его прямо тогда?

- Я... Полагаю, мне было любопытно.

- Любопытно? Что значит "любопытно"?

- Я хотел посмотреть, что у них на уме.

- Боже, разве это не было очевидно? Я имею в виду, к тому времени, как толстяк раздел меня, это должно было быть довольно...

- Боюсь, я был... несколько захвачен происходящим.

- Ты что?

Он колебался несколько секунд, затем сказал:

- Я... хотел посмотреть.

- Посмотреть?

- Боюсь, что да.

- О, разве это не замечательно. Я думала, ты джентльмен.

- Знаю. Мне жаль. О, Чарли. Я и был им... Я никогда не шпионил за тобой. Я всегда выходил из комнаты, когда тебе... требовалось уединение. Но... Я не знаю. Мне так жаль. Дело в том, что ты уже не тот ребенок, каким была раньше, и я боюсь, что мне... мне следовало вмешаться гораздо раньше. Я это знаю. Я просто не мог себя заставить... Ты такая красивая, Чарли.

- Вот блин.

- Ты меня ненавидишь?

Она нахмурилась.

- Нет. Не будь глупцом. Я никогда не смогу возненавидеть тебя. Но... ты позволил тому парню на самом деле... порезать меня, - oна коснулась маленькой щели на соске и показала Герману кровь на кончике пальца. - Видишь?

- Да, вижу. Сможешь ли ты... простишь ли меня?

Она слизнула кровь с пальца.

- Может быть.

- Пожалуйста, Чарли.

- Поцелуй его, чтобы он выздоровел, - сказала она.

Герман заколебался. Затем он пробормотал:

- Хорошо.

От прикосновения его губ у Чарли перехватило дыхание. Кровь размазалась по груди. Сосок начал растягиваться. Трепеща, она застонала. Она нашла плечи Германа, обняла их, и ее бросило в дрожь.

Его рот оторвался от ее груди.