Герман Аляскинский. Светило православия

Всё, что делал батюшка Герман, было делом его христианского просвёщенного ума, доброго сердца и твёрдой воли, сделав его избранным сосудом благодати Христовой…

«Когда преподобный молился, взор его блистал Божественной силой, в его облике всё было небоподобно», – вспоминал Константин Ларионов. – «Слова молитвы всегда были пророческими, вся служба сопровождалась пением и плаканием, чего преподобный не замечал. Сам же он говорил, что в плаче – покаяние! Чем ближе приближался он к Богу, тем более видел себя грешным…» Владея литургическими ходатайственными молитвами святого Василия Великого; святого Иоанна Златоуста, он имел редкий дар непрестанной молитвы. На склоне лет, не имея возможности читать из-за ослабленного зрения, преподобный Герман поучал своих духовных чад, цитируя по памяти многие священные тексты.

Особенно батюшка Герман легко и глубоко читал наизусть подвижнические Божественные наставления из высказываний святого Исаака Сирианина:

«Подвижничество есть матерь святыни; от него происходит первое изведание ощущения Таин Христовых, – что называется первою степенью духовного познания.

Душа осквернённая не входит в чистое царство и не сочетается с духами Святых.

Доброту целомудрия твоего угладь слезами, постами и уединённым безмолвием.

Малая скорбь ради Бога лучше всякого дела, совершаемого без скорби. Что без труда творится, то есть правда мирских людей, творящих милостыню от внешнего, сами же себе ничего не приобретающих. Но ты подвизался сам себе, и постражди Христу, чтобы сподобиться тебе вкусить и славы Христовой. Ум не спрославится с Иисусом, если тело не страждет за Христа.

Два есть способа взойти на крест: один – распятие тела, а другой – восхождение в созерцание; первый бывает следствием освобождения от страстей, а второй – следствием действенности дел духа.

Ум не покоряется, если не покоряется ему тело. Царство ума есть распятие тела: и ум Богу не покоряется, если свобода не покорена разуму. Кто покорит себя Богу, тот близок к тому, чтобы покорились Ему все.

И помни всегда и везде, что враг днем и ночью стоит у нас пред глазами, примечает, выжидает и высматривает, каким бы отверстым входом наших чувств войти ему. И когда допущено нами нерадение в чём-либо одном, тогда этот хитрый и бесстыдный пёс пускает в нас стрелы свои.

Блюдись поблажить себе в малом, и до великих падений. И малая небрежность нередко ведёт к великим опасностям. И в малом и в незначительном быть всегда трезвым, – вот мудрость».

Батюшка Герман держал в своей памяти каждое слово преподобных Каллиста и Игнатия: «Не ищи прежде времени того, что будет в своё время. Иерусалим и Царство Божие, внутри нас сокровенно по слову Господню (Лк. 17, 21), эта область облако есть Божией славы, в которую только чистые сердцем внидут узреть лице своего Владыки».

В по-весеннему солнечные дни любил батюшка Герман сидеть на пригреве среди своих сирот, ласково поглаживая их по головкам и сказывая слова псалмопевца о солнце: «Небеса поведают славу Божию, и о делах рук Его возвещает твердь. Он поставил в них жилище Солнцу… От края небес исход его, и шествие его до края их, и ничто не укрыто от теплоты его». Братолюбивым детям батюшка говорил с глубокой верой, что человек одинок, особенно русский человек со своей беспокойной душой, от которой все скорби и грех. И не отречься ему от Христа вовеки. Только к Нему приходит русский человек со своими скорбями, всё Ему расскажет, припав к Его ногам и покается, и поплачется. Многое спасает он великим даром покаяния. И тут же приведёт слова канона Андрея Критского: «Погубив первозданную доброту и благолепие моё, и ныне лежу наг, и стыждуся». Утешитель нужен русскому человеку! Спасение Руси Великой – покаянная молитва монашествующих и боголюбивых богомольцев, возносящих сердечный поток любви к Господу, от Него же идущая благодать отпускает грехи человеческие.

Молитва монаха – мощный покаянный поток, устремлённый к Господу в Царствие Небесное, умягчающий волю Его, возвращающееся к людям милостью Божией.

…С первым лучиком света утренней зари, по неоглядным далям Руси молящейся разливается, разливается спасительный благовест монастырских обителей, храмов, соборов, пустынь: «Слава Тебе, Господи! Помилуй, сохрани Русь покаянную!»

Во всей своей Богоугодной жизни, находясь на далёком от ласковой родины островке Руси Православной – Русской Америки, батюшка Герман в нежной памяти своей ежечасно носил образ любимейшей Саровской обители. Казалось бы, не имея возможности в обычной мирской связи получать какие-либо сведения о жизни в Сарове, преподобный же знал всё, что касалось обители приосеняемой Божиею благодатью, процветающей в молитвенных трудах её Чудотворца, Святого Угодника Божьего, Преподобного Серафима Саровского.

Батюшка Герман, находясь в приподнятом настроении, легким поющим голосом красиво и мягко читал на память строки стиха Преосвященного Стефана Яворского, посвященные пустынножителям Саровским:

Братие блюдитеся, чёрну нося ризу;