Герман Аляскинский. Светило православия

* * *

Будущий митрополит Московский Иннокентий свято знал, что переход Преподобного в мир иной не означает оставление тех, кто с верой и любовью приходит к нему. Если Господом Иисусом было сказано: «Не оставлю вас сиротами; приду к вам» (Ин.14, 18), то эту возможность пребывать в таинственном благодатном, вполне реальном общении с любящими предоставил Он и прославившимся о Его имени святым. В Боге и через Бога святые получают нечто вездесущее, способность быть услышанными и присутствовать всюду, где бы ни произносилось их имя.

Преосвященный предвидел, что близок день, когда Святая Церковь богодарованной ей властью удостоверит и утвердит веру в святость и ходатайственную силу перед Богом Подвижника веры и благочестия, избранника Божия Преподобного Германа, которого ублажают и прославляют на Американской и Российской земле. Поэтому-то от всей души приемля святость Преподобного Германа, его сияние, его силу влиять на властный характер капризной природы Аляски, из добрых чувств Преосвященный так скромно выразил в письме Валаамскому игумену Дамаскину свое пребывание на острове Еловом, оставив невысказанностью только свою, внезапно явленную в себе, тайну, чтобы, как великую ценность, хранить до определённого времени.

Умолчание о чуде – видение на могиле отца Германа Преосвященному Иннокентию – это усмотрение опасности – гордыни на его дальнейшем пастырском пути крестоношения.

* * *

Эпоха Преподобного Германа Аляскинского была менее мучительной в истории многострадальной Русской Православной Церкви, нежели, когда обезглавленная царем Петром Первым потеряла в лице Патриарха своего заступника, но избежала попыток расцерковления России тёмными указами императрицы Екатерины Второй. Он родился в то время, когда Церковь вышла из темниц утеснений и стала расправлять оживающие крылья для дальнего большого полёта.

В ста десяти километрах от Москвы в славном городе Серпухове, раскинувшемся старинной крепостью и монастырями на мягких берегах красивых рек – Оке и Наре-журчинушке, 4/17 марта 1756 года в купеческой семье Ивана Зырянова родился первенец, которого в святом крещении нарекли Герасим.

Детство Герасима проходило под сенью Высоцкой Афанасиевой обители и духовным покровом преподобного Сергия Радонежского, молитвенника земли Русской. Его окружала боголюбивая среда. В доме родительском ему рано привили любовь к вере и Господу, тяготение к чтению книг. Добротолюбие и Евангелие – с этими святынями основных правил веры и жизни христианской он никогда не расставался. Под благотворным живительным влиянием глубоко верующей матери и христолюбивого отца, прочно знающих, что существо Православия Русского видится в Божией Матери и Святых отцах в Земле Российской просиявших, в почетании, которое корневищем держится на Евангельском и святоотеческом духе – духе добра, красоты, родниковой чистоты святости, они-то и способствовали формированию святорусского сознания, определяющего путь к святости их любимого сына.

Жизнь в купеческом Серпухове рядом с древним Высоцким Афанасиевым мужским монастырем отличалась особой церковностью. Городской быт был насыщен исконным православием, с древней иконописью, знаменным пением, патриархальными обычаями и нравами. Высоцкий Афанасиев монастырь – освященный стопами великого Сергия, чудотворца Радонежского, древний на Руси, со своими традициями, благоустроенный, с высоким молитвенным духом насельников, торжественностью служб, обилием святынь, – укреплял в юном Герасиме религиозное настроение. По мере того как к десяти годам для него Афанасиева обитель становилась вторым домом, где в соборном храме Покрова Божией Матери он простаивал все службы, интерес к миру постепенно отдалялся от него, чаще – раздражал. Его влекли: уединение, молитва, притягательность храмов, свет и тепло чтимых чудотворных икон. Струилось из Высоцкой обители неповторимое русское церковное пение – поющая душа народа, – купеческий Серпухов дышал Святой Русью. Жизнь текла мирно, чтимо, с видением будущего, в проявлении интереса к духовной литературе… Усердно читалась Библия, Четьи-Минеи, Прологи, Творения Святых Отцов и учителей церкви. Учительские классы монастырской школы вели дьяконы, начинали с Часослова и Псалтири. Ученики легко воспринимали все возвышенное и прекрасное, что оставалось и закреплялось в душах молодых людей на всю жизнь.

Большая семья Зыряновых жила одним хозяйством. С первым благовестом шли к заутрени. После обедни обедали, отдыхали: с умилением пели псалмы. Пели разливно, строго, гармония звучала стройно и мягко переполняла радостью души – все плакали. Пели и – плакали.