Герман Геринг. Железный маршал

«Я рассказал ему (Гитлеру. — Б. С.), что на днях читал книгу Карлейля о Фридрихе Великом… Я изложил ему некоторые главы из нее, которые его глубоко потрясли. Такими мы должны быть, и такими мы будем. Если кто-нибудь, вроде Геринга, идет совсем не в ногу, то его нужно образумить. Увешанные орденами дураки и некоторые надушенные фаты не должны быть причастны к ведению войны. Либо они исправятся, либо их надлежит устранить. Я не успокоюсь, пока фюрер не наведет здесь порядок. Он должен изменить Геринга внутренне и внешне или выставить его за дверь. Например, он (Геринг. — Б. С.) грубо нарушает правила приличия, повсюду появляясь при нынешнем военном положении в своей серебристо-серой форме. Как по-женски ведет он себя перед лицом событий! Надо надеяться, что фюреру теперь удастся сделать из Геринга человека. Фюрер рад, что жена Геринга переселилась теперь в Оберзальцберг — она всегда оказывала на него только плохое влияние. Да и вообще все окружение Геринга не стоит и ломаного гроша. Оно не только не обуздывало его тягу к изнеженности и наслаждениям, а, наоборот, побуждало его предаваться им еще больше. Фюрер, напротив, очень хвалит простоту и ясность в образе жизни моей семьи. Только так сможем мы в нынешнее время быть на высоте положения».

Кстати, справедливости ради надо отметить, что, несмотря на аскетизм семьи Геббельса, сам министр пропаганды отнюдь не был образцом супружеской верности. Его романы с актрисами были хорошо известны и вызвали неудовольствие фюрера. Геринг же, при всем своем сибаритстве, хранил верность сначала Карин, а потом Эмми.

10 апреля 1945 года состоялась последняя встреча Геринга с Галландом. Генерал-лейтенант был удивлен, что рейхсмаршал пригласил его к себе в Оберзальцберг. Галланда поразил чрезвычайно любезный прием, а также то, что Геринг поддержал его предложение об использовании на «Ме-262» летчиков бомбардировочной авиации, чтобы защитить рейх от воздушных налетов. По мнению Галланда, «рейхсмаршал, несмотря на наше резкое расхождение во взглядах в последнее время, начал понимать, что в конечном счете я оказался прав».

20 апреля 1945 года Геринг присутствовал на последнем праздновании дня рождения Гитлера в рейхсканцелярии. Фюрер к тому времени уже решил остаться в осажденном Берлине и покончить с собой, когда советские войска приблизятся к его бункеру, но еще не объявил о своем решении. Геринг попросил разрешения отбыть в Берхтесгаден, куда эвакуировалось Верховное командование люфтваффе. В последний раз Гитлер и Геринг обменялись рукопожатием.

Фон Белов вспоминал: «20 апреля 1945 года, вдень 56-летия Гитлера, в Берлине собрались все видные деятели рейха. Я увидел Геринга, Деница, Кейтеля, Риббентропа, Шпеера, Йодля, Гиммлера, Кальтенбруннера, Кребса, Бургдорфа и других. Фюрер принимал поздравления, но сразу же вслед за тем приказал доложить о последних событиях. Потом он беседовал с отдельными лицами.

Геринг заявил Гитлеру, что у него есть важные дела в Южной Германии, и попрощался с фюрером. Возможно, ему еще удастся выехать из Берлина на автомашине. У меня создалось впечатление, что Гитлер внутренне уже просто не замечал Геринга. Момент был неприятный. Попрощался с Гитлером и гросс-адмирал Дениц, получив от него лаконичное указание принять на себя командование в Северной Германии и подготовиться к предполагавшимся там боям. Из слов фюрера можно было заключить, что он испытывает к гросс-ад-миралу большое доверие. С остальными присутствовавшими — скажем, с Гиммлером, Кальтенбруннером и Риббентропом — Гитлер попрощался без особого энтузиазма».