Герман Геринг. Железный маршал

22 апреля Гитлер сообщил тем, кто оставался в бункере, что надежды больше нет, что он останется в Берлине и застрелится в самый последний момент. Геринг же, мол, если захочет, пусть начинает переговоры с неприятелем. Присутствовавший при этом Йодль вызвал начальника Генштаба люфтваффе генерала Карла Коллера и попросил немедленно сообщить о решении Гитлера Герингу. Коллер связался со штабом Верховного командования люфтваффе в Обер-зальиберге. К телефону подошел адъютант Геринга Браухич. Выслушав сообщение, он потребовал от имени Геринга, чтобы Коллер срочно вылетел к рейхсмаршалу для личного доклада.

Вечером того же дня Коллер записал в дневнике:

«Из Берлина прибыл офицер связи генерал Кристиан и сообщил: «Фюрер колеблется. Он полагает, что бороться уже бессмысленно, хотя сам хочет оставаться в бункере и защищать Берлин. Его документы и переписку сжигают на заднем дворе. Геббельс, госпожа Геббельс и их шестеро детей находятся с ними». «Зачем?» — спросил я. «Они убьют детей, а потом покончат с собой», — ответил Кристиан».

Коллер посетил Йодля, который подтвердил информацию Кристиана:

«Гитлер заявил, что останется здесь и застрелится в последний момент. Он физически не способен сражаться и боится раненым попасть в русский плен. Когда мы предложили ему отправить на Восток все войска с Западного фронта, он сказал, что не может принять такое решение, пусть всем займется рейхсмаршал. Кто-то заметил, что ни один солдат не будет сражаться за рейхсмаршала, но Гитлер возразил на это, что речь идет не о вооруженной борьбе. Когда дело дойдет до переговоров, рейхсмаршал проведет их лучше других…»

Утром 23 апреля вместе со штабом ОКЛ Коллер был уже в Баварии. Штаб улетал с берлинского аэродрома на 15 самолетах «Ю-52». В полдень Коллер посетил Геринга в его резиденции в Берхтесгадене. При их беседе присутствовали начальник партийной канцелярии Филипп Бюлер — давний друг Геринга — и Браухич. Геринг заверил Коллера, что Булер — человек надежный и при нем можно обсуждать самые деликатные вопросы.

Начальник Генштаба люфтваффе подробно изложил содержание своих разговоров с Кристианом и Йодлем. Геринг и Боулер критиковали решение Гитлера остаться в Берлине. Геринга больше всего волновало, не назначил ли Гитлер своим преемником Мартина Бормана. Коллер заверил, что пока еще нет, но, когда он улетал, Гитлер был еще жив и мог принять какие угодно решения. Кроме того, нельзя было исключить, что он все-таки покинет Берлин. Коллер отметил, что для выхода из города еще оставались один или два коридора. Геринг попросил доложить ему о военной обстановке. Обстановка была мрачной. Начальник Генштаба люфтваффе после войны так пересказывал Фришауэру свой разговор с Герингом:

«Я полагал, что Берлин, возможно, продержится еще 7–8 дней… Не исключал и того, что Гитлер изменит свои планы. В любом случае пришло время действовать вам, господин рейхсмаршал! Своим вчерашним решением Гитлер назначил себя командующим войсками Берлина и практически отказался от политического управления государством и командования вермахтом».

Как видим, Коллер подталкивал Геринга к активным действиям. Боулер поддержал его. Они рассчитывали, что приход к власти Геринга позволит начать переговоры с западными державами и выговорить на антисоветской основе сохранение в какой-то форме германского государства и армии. Геринг вроде бы соглашался с их доводами, но все еще колебался: